Багровая книга

   Внимание их было отвлечено,-- мне удалось скрыться. Я пошел по направлению деревни Гриновцы. Там жили мои знакомые евреи. Но так как было уже очень поздно, я не решился пойти к ним в дом и остался ночевать на поле. На утро зашел к ним, но тут стало известно, что крестьяне собираются на сход для обсуждения вопроса-- как поступить с живущими в деревне евреями. Тогда я ушел обратно в город.

   Но там было очень неспокойно.

   Родных своих я не нашел... опасливо блуждая по городу, таясь и хоронясь по закоулкам, я чувствовал, что больше нет уж никаких сил находиться в таком положении.

   Опять вернулся в деревню. Переночевал у знакомых.

   А утром туда явились 3 гайдамака и начали искать евреев. Тогда вместе с двумя молодыми людьми и одной девушкой я побежал в лес. Там мы спрятались и долго таились, но потом решили, что будет более безопасно отправиться в город.

   149

   И мы пошли.

   Но по дороге встретились трое парней, возвращавшихся из города. Один из них был с винтовкой. Они остановили нас, осмотрели документы и сказали:

   -- Нам таких-то и нужно.

   И погнали нас обратно в деревню.

   Я присел на дровни к тому парню, который был с винтовкой. Два других парня и молодые люди с барышней шли пешком.

   Тут встретились еще трое гайдамаков.

   Они остановили нас.

   -- Кого ведете?

   Парень с винтовкой сошел с дровень и объяснил гайдамакам:

   -- Евреев поймали.

   Гайдамаки выхватили шашки и начали рубить молодых людей.

   Изрубили их.

   Убили девушку.

   Увидев это, я, оставаясь на дровнях, погнал лошадь и она понесла меня по направлению к деревне. Один из гайдамаков бросился за мною, но не мог меня догнать. Отъехав незначительное расстояние, я соскочил с дровень, предоставив лошади бежать в деревню.

   Сам побежал в поле.

   Распростерся на снегу.

   В тумане нелегко было меня заметить.

   Но через некоторое время оказались около меня крестьянские подростки,-- они решили передать меня, как еврея, гражданским властям. Привели в деревню Гриновцы, стащили с меня по дороге часы. В Гриновцах уже все евреи оказались арестованными.

   Меня присоединили к ним.

   Надо заметить, что в Гриновцах проживало около 40 евреев. Все они носили фамилию Бухер и представляли собою потомство некоего Бухера, издавна поселившегося в этой деревне. Между Бухерами и крестьянами были всегда хорошие отношения. Тем не менее, когда весть о проскуровской резне дошла до деревни, молодые крестьяне решили разделаться и со своими евреями. Некоторые из них отправились в Проскуров и оттуда привели тех трех гайдамаков, о которых я упоминал. Евреи попрятались, узнав об этом, но крестьяне разыскали их и вместе с гайдамаками окружили. Был поднят вопрос: разделаться ли с ними здесь или где-нибудь в другом месте. Гайдамаки, обыскав их и забрав все, что только можно, предложили их всех тут же перерезать. Но старики крестьяне заявили гайдамакам, что

   150

   они расправятся со своими жидками сами, только не здесь в деревне, а где-нибудь за селом. Евреев, вместе с женами, и детьми, а с ними и меня, посадили на дровни и повезли по направлению к Проскурову. По пути молодые крестьяне хотели с нами расправиться.

   -- Убьем их тут.

   Но старики настояли на том, чтобы передать нас в руки властей, которые уже сами и учинят расправу. Нас привезли в проскуровскую комендатуру, а оттуда препроводили к станционному коменданту на вокзал. Тот в свою очередь препроводил в штаб военно-полевого суда. Оттуда нас обратно вернули в комендатуру, а оттуда в камеры для арестованных.

   Но я камеры избег.

   За время этих переходов я все ждал удобного момента.

   ...И незаметно сбежал.

21

"Земельный комитет"

   Ходил по Проскурову, одетый в крестьянское платье, и подслушал заявление гайдамаков, обращенное к толпе христиан, что с двух часов повторят вчерашнюю резню. Услыхав, я отправился в дом своих родителей, что бы предупредить их об этом. Кроме родителей и сестер, я застал в доме своего младшего брата и одного дальнего родственника. Из окна мы вскоре увидели, что к дому приближаются 5 гайдамаков с помощником коменданта, который был хорошо знаком с моим младшим братом и дал даже ему разрешение на право ношения оружия.

   Старика отца и женщин отправили на чердак.

   Сами открыли двери гайдамакам.

   Вошедший К. заявил, что он пришел искать в доме "тайный аппарат" и оружие. Брат ему заметил, что никакого аппарата в доме нет и что у него имеется только револьвер вместе с разрешением. Он тут же это ему передал. К. сделал вид, что ищет под кроватями аппарат, а затем приказал нам всем следовать за ним.

   Отвели в комендатуру, поместили в камеру.

   Там уже много было арестованных, как евреев так и христиан, заподозренных в большевизме. В продолжение дня прибыло и еще много новых арестованных.

   Наконец привели туда и моего отца.

   Его нашли на чердаке и арестовали.

   К вечеру в камере оказалось 32 христианина и 15 евреев. Над арестованными всячески издевались, но особен-

   151

   но жестокому издевательству подвергался один поляк,-- бывший помещик. Его все время избивали шомполами и подвергали другим истязаниям.

   Стали вызывать к допросу.

   Допрашивал тот же К., но допрос был самый не серьезный, как бы только для проформы.