Багровый папоротник

Внизу раздаются ругательства Джейса, затем кабину качает от сильного толчка, и шахта наполняется гулом.

— Поймал! — Крис вытаскивает брата. — Порядок?

— Не то слово, — иронизирует. — Лестница где?

— Слева. — В темноте ориентируюсь неплохо, но не переношу. Беннет всегда журит за то, что мониторы из раза в раз выдают учащенный пульс на испытаниях. — На два часа первая перекладина.

— Принял. — Джейс подбирается к противоположной стене и нащупывает конструкцию. Несколько раз дёргает, проверяя прочность, и заключает: — За неимением лучшего сойдёт. Нужно распределить вес, будем двигаться на расстоянии.

— Я буду первым, — Крис влезает на лестницу. — Марго, давай следом.

Слышу, как девушка, пробубнив под нос, протискивается за братом. Потом Джейс помогает Блю. Подождав, пока друзья поднимутся, Джейс зовёт меня. Нащупываю ладонь брата и нахожу лестницу. Джейс ободряюще сжимает пальцы, замедляя бешено колотящееся сердце. Осторожно ставлю ногу и подтягиваюсь.

— А как Фобос? — взволнованно шепчет Присцилла за спиной. — Он не сможет подняться один.

— Я буду с ним, — ровно, внушая абсолютное спокойствие, отвечает Джейс. — Не думай ни о чем и поднимайся.

Подруга повинуется.

— Опять на ручки возьмёшь? — ехидничает близнец.

— Боюсь, не выйдет. Придется поднапрячь уцелевшие кости, дружище. Я буду страховать снизу. Прямо за тобой.

— Предлагаешь довериться?

— У тебя нет других вариантов, Кроуфорд. Тащи задницу вверх, а я прикрою.

Оглядываюсь назад, хоть это и бесполезно, ничего не видно, лишь слабые очертания силуэтов, выделяющихся на общем фоне черноты. Фобос выругивается, но цепляется за перекладину с уверенным упорством. Они заметно медленнее начинают подъём. Цилла постоянно крутится, шелестя курткой и проверяя, как обстоят дела. Делаю тоже самое.

Руки быстро немеют от холода металла, а мокрая насквозь одежда тянет вниз, но тепло Янтаря согревает шею, не давая заледенеть окончательно. Зверь смиренно сопит на ухо, иногда посвистывая или фыркая.

— Знаешь, я ведь тебе жизнь спас, — бурчит Фобос. — Когда верёвку перерезал. Так что, ты мне должен, Лайонхарт.

— Я в курсе, Кроуфорд. Можешь не напоминать.

— Это на случай, если вздумаешь кинуть меня.

— Да хватит уже! — вспыляет Джейс. — Ты действуешь мне на нервы.

— И ты обещал Деймосу.

— Я не шучу, Фоб. Заткнись и лезь молча!

— Хорошо-хорошо! Какой напряжённый!

Несколько метров проводим в тишине, но быстро сдаюсь, не вынося гнетущего молчания. Предпринимаю попытку завести беседу.

— Эй, Блю, — шепчу наверх. — Блю!

— Чего?

— А ты уже думала над именем?

— Что? — не сразу понимает, о чем я, но потом спохватывается. — А, ты об этом. Ну, если девочка, мне нравится Прюденс. Прю.

— А если мальчик?

— Не знаю. Не думала.

В разговор внезапно включается Марго.

— Папе всегда нравилось имя Гектор. Говорил, если бы родился мальчик, назвал бы так, но вышла я, — делится с виноватой интонацией.

— Гектор, — Блю смакует имя на языке. — Красиво, мне нравится.

— Мне тоже! — выкрикивает снизу Джейс. — Если это кого-то волнует, конечно.

— Ой, можно подумать, тебя бы обделили! — парирует Блю.

Шахта наполняется смехом, ярко резонирующим на фоне мрачной обстановки.

— Цилла, — зовёт Фоб.

— А?

— Когда выберемся, могу позвать тебя на свидание? — начинает сбивчиво тараторить. — Если захочешь. Пойму, если пошлёшь, я был ослом. Но, знаешь, когда падаешь с высоты пятиэтажки, переосмысливаешь многие вещи. Я уже не осел, честно говорю. И вообще, Лайонхарт-младшая…

— Фобос! — Присцилла перебивает бешеный поток словоизлияния. — Заткнись и просто позови!

— А так можно?

— Нужно! — выкрикиваем одновременно.

— Хорошо! Чего орёте сразу? И вообще, почему все меня затыкают?!

— Слишком много болтаешь, — хохочет Джейс.

— А что там с Лайонхарт-младшей? — встрепенувшись, налетаю на близнеца. — Ещё скажи, виновата, что ты осел!

— А почему не помогла не быть им? — Фобос переходит в защиту. — Дея ты постоянно шпуняла за то, что не может разобраться в чувствах к Руби!

— Потому что твой эмоциональный диапазон как у зубочистки. Откуда мне было знать? И нам было по пятнадцать, Фоб!

— В пятнадцать, вообще-то, образуются самые сильные привязанности. И это ты пудрила мне мозги!

— Я пудрила?! — срываюсь на смех. — Да брось! Вы даже не здоровались с Присциллой, пока не оказались на волосок от смерти! А со мной — подавно.

— Мы не здоровались из-за тебя, — бурчит Цилла. — Если вдруг забыла.

— Ой! — закатываю глаза так, что болят.

— Не ойкай мне тут, Лайонхарт, — откликается подруга. — Я уже сказала, что думаю на этот счёт, там, в лесу, когда твою тушку чуть не потрепала химера!

— Знаешь, Лефевр, — начинаю издалека. — Тогда твой эмоциональный диапазон ушел недалеко от Фобоса.

— А что ты сказала в лесу? — оживляется близнец.

— Она думает, мы целовались на вашем пятнадцатом дне рождения, — отвечаю вместо подруги.

— Чего? Ты и Фобос? При мне?! — Крис сверху сыплет вопросами.

— Чего?! — Фоб крякает от удивления. — Я и Лайонхарт?

— Вы-вы, — по голосу слышу, что Присцилла дуется. — Я сама видела. И знаю, что Рокси нравится тебе больше, чем подруга.