Байки. Часть 1

О, этот терпкий, раздражающий и манящий запах канифоли и магия растекающегося под разогретым жалом паяльника олова. Смотреть на это чародейство я мог долго, но самому попробовать хватило одного-двух раз. Мне это казалось чрезмерно сложным и не слишком интересным.

Зато мои приятели, как на подбор, все были фанатами техники и могли подолгу обсуждать, как лучше собрать миниатюрный приёмник и где достать нужное сопротивление.

И тут вступал я.

Помните мультфильм про то, как пёс привел домой к хозяину дворнягу-приятеля, они потом в конце ещё катались по всей квартире на разлитом киселе?! Человек собаке друг, это знают все вокруг... Помните?!

А помните интонации, с которыми Барбос рассказывал Бобику, что вот здесь человек спит на коврике, а здесь живёт он сам?!

Я открывал перед ошалевшими друзьями папин чемоданчик точно с таким же видом. Ай, берите, кто что хочет, такие мелочи... У нас этого гуталину...

И друзья брали. Пачками.

Папа однажды был сильно удивлён.

А я всё ещё живой...

***

Вокруг дачного кооператива «Связист» раскинулся сибирский лес – хвойный храм нашего искреннего детского паломничества за груздями и рыжиками. Нахмуренными невысокликами бродили мы с корзинками и перочинными ножиками меж деревьев, разгребая заточенной дедом Мишей палочкой листву и траву, постигая азы ориентирования по стволам и муравейникам.

Мы знали, что в нескольких километрах от дачи размещаются трамплины, где задорные спортсмены, готовясь к олимпиаде, зимой и летом отрабатывают прыжки.

Полоски искусственного снега с этих трамплинов были идеальным материалом для плетения чёртиков, даже более удобным, чем прозрачные шнуры капельницы.

Став чуть постарше, мы стали выбираться в лес самостоятельно и однажды неожиданно наткнулись на вьющуюся среди деревьев идеальную свежепроложенную асфальтовую дорожку, убегающую в дебри. Она была настолько узкой, что ей скорее подошло бы название «тропинка», если бы я не знал, что тропинки протаптывают, а не выкладывают.

Непонятность предназначения дорожки, по которой никогда не проедет ни один автомобиль, загустевала в воздухе и прямо из запаха хвои формировала тайну.

Поэтому при первом же удобном случае я уговорил приятелей и мы на велосипедах «Кама», «Орлёнок» и «Школьник» двинулись на разведку.

Никогда раньше не получали мы такого удовольствия от поездки. Во-первых, подобной гладкости покрытия до этого не встречалось нам ни на одном шоссе, мы привыкли к ямам, ухабам, рытвинам и прыжкам с бордюра на бордюр, а тут велосипед летел, почти не требуя работы ног.

Во-вторых, многокилометровая лента мягко повторяла весь рельеф местности, взбиралась на холмы, огибала пни, спускалась с пригорков, и путешествие превращалось в чистый восторг.

Представьте: лето к концу, разогретая тайга, солнце пробивается сквозь хвою, и мы летим на скорости по загадочной дорожке к истокам тайны. Вверх, вниз...

А потом мы врезались в лыжника! И тайна поломалась.

Конечно, чисто технически, то, на чем передвигался товарищ, не было лыжами. Это были как бы роликовые коньки, но дли-и-и-иные и на мелких колесиках. Но всё остальное – скользящие движения, палки, костюм, шапочка, были как у лыжника. И увидев нас, мчащихся навстречу, он страшно кричал «Лыжню-ю-ю-ю»! Это на асфальтовой-то дорожке.

И за спиной у него было ружьё.

Жутко. Опасно. Непонятно.

Дядя, не останавливаясь ни на мгновение, покрыл нашу спрыгнувшую на обочину троицу вместе с велосипедами трёхэтажным матом и растворился в стволах, а мы аккуратно двинулись дальше.

И наткнулись на указатель: «База олимпийского резерва». И всё стало ясно: дорожки нужны для тренировки советских биатлонистов, а не для развлечений малолетних шалопаев на великах...

...Понаблюдав на следующем привале за долбящим кору дятлом и покидав на меткость шишки в чье-то дупло, мы отправились обратно...

Немножко грустно, но всё равно, хорошо...

***

У бабушки во дворе на Дубровинского 82 жило несколько примечательных личностей, о некоторых я уже рассказывал...

Среди прочих был дворник Володя-дурачок. Было Володе лет 50. И был он дурачок. Подозреваю, вы уже догадались.

С утра он выходил в грязных клетчатых штанах, махал большой метлой, поднимая пыль, а днём гулял со своей собакой на привязанной к ее шее верёвке. Ни поводка, ни ошейника, само собой. Верёвка за шею. Окрас у собаки был овчарочий, а во всём остальном она была чистый двортерьер. Ещё она была вся какая-то раздутая, толстая и имела некий ужасный вырост на пузе. Опухоль. Про болячки я тогда не знал, а про красоту вполне себе понимал. И я удивлялся, как совпало: и Володя – дурачок, и собака у него страшная... Гуляют меланхолично по двору...