Байки дедушки Шао Мэя

Лицо хэшана осветилось улыбкой. Он низко, до земли поклонился Мэю, забрал свою палочку и ушёл.

Перед самым отъездом из Кайфына Шао Мэя посетил тот самый хэшан с базара. Он поблагодарил Мэя за дарованное ему Просветление. На прощание он оставил в подарок некую крохотную шкатулочку, размером с ядро мускатного ореха, с наказом открыть её «когда придёт время, но не раньше».

В дороге Шао Мэй почувствовал, что время, о котором предупреждал хэшан, наступило, и открыл шкатулку. Через мгновение Мэй хохотал, как умалишённый. Просветлённый, он бережно спрятал шкатулку в рукав и отправился дальше – домой, в своё любимое тихое горное селение…

* * *

Комментарий Шао Мэя:

«Не будь этот Шао настолько тупым, он сразу понял бы, чем занят хэшан. Но нет худа без добра – они обменялись хорошими подарками…»

ИСТОРИЯ 20 (ОБЫЧНАЯ).

Однажды наставник спросил Шао Мэя, в чём цель прихода Первого Патриарха с Юга. Шао Мэй, заглянув под уголок циновки, на которой сидел наставник, приложил палец к губам: «Тс-с-с!» Потом взял своего учителя за руку и вывел из дзэндо{20}…

* * *

Комментарий Шао Мэя:

«…И там признался, что ничего по этому поводу сказать не может»… – Кажется, подобную историю я уже где-то читал…»

ИСТОРИЯ 21 (ВЫСОКОМОРАЛЬНАЯ).

Однажды Шао Мэя попросили прочитать проповедь о греховности убийства перед заключёнными городской тюрьмы. Вначале он, не желая зла заключённым, попытался отказаться от такой чести. Однако начальник ямыня оказался настойчив.

Проповедь Шао Мэя оказалась краткой и достаточно действенной. Заканчивалась она следующими словами: «Убийца не станет убивать, если только он сидит в тюрьме, праведник – потому, что почитает за грех, законопослушный горожанин – из-за боязни преступить закон. Тот, кто стал Буддой – потому, что он уже совершил убийство».

* * *

Комментарий Шао Мэя:

«Хоть на что-то оказался годным этот старый мешок с костями. Это действительно была его лучшая проповедь!»

ИСТОРИЯ 22 (ЛЮБОВНАЯ).

Однажды Шао Мэю гонец принёс письмо. Оно было написано на шелковой тончайшей бумаге, все иероглифы были тщательно выписаны изящным почерком. Подписи, разумеется, не было. В письме были стихи:

В моей голове всё время мысли о Вас,
Они не дают покоя моей душе,
Всё вьются надо мной, как бабочки
Над персиковым цветом.
Подайте же совет – что делать?

Шао Мэй, вдохновившись стихами, схватил кисть и на лучшей бумаге начертал:

Когда в голове прекратится гул мыслей –
Попробуйте отыскать меня в этой Тишине.

Тщательно запечатав своё послание, Мэй отправил его вместе с гонцом, который всё это время томился в прихожей, дожидаясь ответа.

* * *

Комментарий Шао Мэя:

«Больше писем, почему-то, не было. Наверное, меня не нашли».

ИСТОРИЯ 23. (КОРОТКАЯ)

Однажды утром Шао Мэй взял зеркало и посмотрел на собственное отражение. «Матушка Сиванму{21}, до чего же я похож на себя!» – вырвалось у него.

Сиванму.

ИСТОРИЯ 24.

Однажды Шао Мэя навестил его друг из некой весьма отдалённой провинции. Попивая не чай, они провели много часов в мудрой беседе. Шао Мэй продемонстрировал своё умение играть на лютне, продекламировал свои лучшие стихи…

Восхищённый гость воскликнул: «Нет предела твоему совершенству! Ты мог бы, подобно духу легендарного Кукая{22}, писать свои стихи на речной глади!..»

На что Шао Мэй, хоть ему и была приятна похвала, ответил такими словами: «Зачем бы я стал, подобно журавлю, лазать по воде – ведь она же мокрая!»

Друг, видя, что несколько переусердствовал с похвалой, стал вести себя гораздо сдержаннее и, вместе с тем, однако, искреннее.

Беседа их после этого диалога закончилась далеко заполночь и возобновилась с рассветом.

* * *

Комментарий Шао Мэя:

«Шао Мэй с детства терпеть не мог водные процедуры. Можно сказать, ему и Чанем то удалось овладеть, разрешив парадокс: как быть всегда чистым, как можно реже при этом пользуясь водой».

ИСТОРИЯ 25.

Однажды к Шао Мэю зашёл наведаться приятель. Погуляв по саду и отведав чайник-другой вина, приятель попросил Шао Мэя продемонстрировать Чань.

Недолго думая, Мэй взял со стола лист тончайшей рисовой бумаги, кисть и нарисовал яблоко.

– Что ты думаешь по поводу этого яблока? – спросил Шао Мэй.

– Весьма похоже, – ответил приятель.

– Можно ли съесть это яблоко?

– Конечно нет, ведь оно нарисовано!

– Пойдём со мной…

И они с приятелем ушли в дальнюю комнату, где жил ручной зверёк по названию «заморская свинья». Шао Мэй взял ножницы и, вырезав рисунок по контуру, положил его в ящик, где обитал зверёк.

На глазах у ошеломлённого гостя животное во мгновение ока сжевало бумагу с рисунком.

* * *

Комментарий переводчика: «Сия притча не могла быть поведана Шао Мэем, ибо во времена, в кои жил почтенный монах, в Китае не было и быть не могло морских свинок. Видимо, имеет место быть позднейшее подражание».

* * *

Комментарий Шао Мэя к «Комментарию переводчика»: