Байки из мавзолея. Роман в анекдотах

— Ты может еще и на себя примеривал?

— Было дело.

— Тебе может еще и понравилось?

— Не все. Некоторые положения нам, ветеранам недоступны.

— Какие такие еще положения?

— А вот: на страницах семь, четырнадцать и двадцать восемь.

Пристав развернул книгу на указанных страницах и передал начальству.

— Что это? — рявкнуло начальство.

— «Манифест…» — обреченно произнес пристав и услышал в ответ громовые раскаты хохота.

— Ха! Ха! Ха! Это же «Камасутра»!

— Не могу знать.

— Эх ты, темнота! Ладно, ступай. А это оставь у меня, — он придвинул книжку к себе.

Вспотевший пристав пулей вылетел из кабинета. Встретив сантехника, он тут же арестовал его и десять суток держал в одиночной камере.

Озверевший пролетарий после освобождения три дня бегал по улице с гаечным ключом и орал:

— Где он? Убью гада!

Революционный демократ в это время находился в командировке. Когда он вернулся, сантехник караулил его возле дома. И шибанул обрезком трубы по голове.

Три дня он прятался в канализационном колодце, а ночью, забрав из дома все деньги, отправился за границу.

Из рассказов Баумана сантехник запомнил название страны — Швейцария — и города — Женева, — где располагалось гнездовье марксистов.

Как он до него добрался — неизвестно. Но добрался.

На месте он живо и красочно описал Владимиру Ильичу, как царское самодержавие безжалостно расправилось с революционером. И выразил желание немедленно заступить на место невинно убиенного.

Владимир Ильич почти поверил словам проходимца. А вот Надежда Константиновна с ее женским чутьем засомневалась. Уж слишком много подробностей, как у очевидца. Или участника.

— А какую вы предпочитаете оплату? — устроила она экзамен сантехнику — По весу, по экземплярам, или жалование?

— Мне все равно, — обрадовался тот, посчитав, что его дело выгорело. — Мне как товарищу Бауману.

— Что? — подскочил на стуле Владимир Ильич. — Да вы, батенька, сбрендили!

— Товарищ Бауман развозил литературу бесплатно, — строго заметила Надежда Константиновна.

— Вранье! За деньги! Он говорил!

— А вот мы вас и раскусили! — вступил Владимир Ильич. — Вы — провокатор! Вон отсюда!

Он указал сантехнику на дверь и тот кубарем вылетел из большевистского штаба.

Правда, в Россию он больше не вернулся. Остался служить в Женеве по своей родной канализационной части. И вот тут ему здорово повезло.

У нас трубы клали узкие и ржавые. Они постоянно забивались и нуждались в прочистке. А за границей трубы использовали широкие и новые. И журчало в них без остановок и задержек. Работы меньше, а деньги те же.

А Владимир Ильич поручил Дзержинскому разобраться, что же происходит в курьерской службе…

Открытие Дзержинского

Феликс Эдмундович не подвел. С его помощью вскрылись совершенно невероятные вещи.

Хитроумцем оказался не один Грач, который в обложки «Манифеста» заправлял «Камасутру». Все перевозчики оказались с воображением.

Некоторые действовали по мелочи. Везли, к примеру, багаж в плацкартном вагоне, а билеты для отчета предоставляли купейные. Или: тащили груз в рюкзаках сами, а в документах фигурировали и извозчик, и носильщик.

Другие пошли и дальше.

Согласитесь, глупо ехать в одну сторону загруженным как верблюд, а назад возвращаться порожняком, с пустыми руками. И они стали прихватывать из России кое-какой товарец: водку, матрешки, балалайки. Кто-то вообще играл по-крупному: икорка, драгоценные камни, золотишко в россыпи.

Да и в Россию с печатной продукцией умудрялись провозить мелочевку: косметику, ювелирку, нижнее женское белье.

В общем, борьба за счастье трудового народа сулила не только прекрасные перспективы в будущем, но и приносила хорошие барыши в настоящем.

А верховодил всем этим безобразием Лева Троцкий.

— Что это такое! — возмутился Владимир Ильич. — Вместо развития марксистского движения развели коммерцию!

— Маскируемся под купцов! — оправдывались отщепенцы.

— Разогнать всех к чертовой матери!

И Владимир Ильич предложил отстранить Троцкого от работы, а на его место определить товарища Луначарского, который продолжал удачно просвещать соратников и в торговых делишках замечен не был.

Троцкий возражать не стал, легко согласился. И тут же под предлогом заботы о вожде предложил вывести его из главных редакторов. Мол, вождь должен заниматься теоретическими вопросами, стратегией, а на газетную текучку можно поставить кого попроще.

— Кого вы предлагаете? — подал голос Свердлов.

— Товарища Мартова, — быстро ответил Троцкий.

Ход был сильный. Владимир Ильич уходить со своего поста никак не собирался. Но и спорить ему было не с руки.

Мартов считался бывшим женихом Надежды Константиновны. И, если противиться этому назначению, то это могло бы выглядеть как месть или унижение бывшего соперника. Как-то по-мещански, по-обывательски. Недостойно марксиста.

И Владимир Ильич промолчал. И его чинно и благородно, под белые ручки вывели из редакции.

Он из-за этого не очень-то расстроился. Писать он умел сам, газетным бизнесом владел, команда осталась. И Владимир Ильич быстро организовал новую газету под названием «Вперед».