Байки из мавзолея. Роман в анекдотах

Америка выглядела предпочтительнее. Но как воспримут подобный шаг соратники? А Парвус? Америка далеко, но пароходы туда ходят регулярно. Окажется ли жизнь там спокойной?

С другой стороны, если сразу оставить заначку, то почему бы не попробовать? Не рискнуть? А вдруг получится?

— Будем думать! — твердо и определенно произнес Владимир Ильич, отвечая больше себе, чем собеседнику, и не спеша раскладывая деньги на две одинаковые кучки.

Дележка

Соратников по борьбе Владимир Ильич собрал у себя дома. Пообносившиеся, с голодным блеском в глазах, они толпились у дверей и тихо переговаривались.

— В залу, господа, в залу! — пригласил их Владимир Ильич, потирая руки.

— Ну что? — набросились на него соратники с вопросом.

— Революция, о которой мы говорили последние двадцать лет — на пороге!

— Где? — расширила глаза от испуга Роза Землячка, будто увидела гадину.

— В России, Роза, разумеется, в России, — пояснил вождь пролетариата.

— Ура! — без особого воодушевления закричали партийные товарищи, ожидая главного.

Они уже что-то слышали о полученных деньгах и ждали их дележа.

— Наша задача — возглавить ее и одержать победу! — провозгласил Владимир Ильич.

Аплодисментов он не услышал, соратники не выразили в ответ ни малейшего восторга.

— А может она… сама? — выразил общее настроение Троцкий. — Революция — это кровь и страдания. А среди нас много семейных.

— Правильно! Правильно! — заголосили партийцы. — Нам и здесь неплохо.

— Это неправильно! Архиневерно!

— Я не поеду, — заявил Кржижановский. — У меня интересная электрическая работа.

— А меня знает каждый парижский щеголь, — сказал Свердлов. — Я использую для щеток конский волос из Азии, и ботинки после моей чистки блестят, как зеркало.

— И у меня все в порядке, — пробасил Бухарин. — Зарабатываю спорами. Перепью на спор любого. Даже если он пьет сухое вино. А я — водку.

— Ко мне относятся с уважением все ветераны округи, — вставил Семашко. — Я в морге придаю им благостное выражение лица, когда они отправляются в последний путь.

Дзержинский передал Владимиру Ильичу бумажку. Тот быстро пробежал ее глазами.

— Так! — произнес Владимир Ильич. — Значит вы, товарищ Кржижановский, меняете лампочки еще до того, как они перегорят?

— Да. Обеспечиваю непрерывный световой процесс.

— И целые лампочки продаете потом на рынке!

— Да я…

— А вас, товарищ Яков Свердлов, действительно знают все молодые люди. Из Азии вы привозите не только конский волос, но и поставляете девиц в бордели.

— Это неправда!

Дзержинский кашлянул в кулачок.

— Ну может было один раз. Или два…

— А вы, товарищ Бухарин, разбавляете водку. И если вас поймают на этом!..

Бухарин лишь развел руками в ответ.

— Ну, а вам, товарищ Семашко, следовало бы молчать.

— Почему?

— Если бы люди узнали, на ком вы тренируете свои гинекологические навыки для проведения подпольных абортов…

Соратники понуро опустили головы.

— Надо ехать! — подвел итог Владимир Ильич. — История не даст нам другого шанса.

Лева Троцкий молча пошевелил губами, производя свои какие-то расчеты и неожиданно спросил:

— А в каком соотношении будут делиться плоды победы?

— Как обещано: фабрики — рабочим, землю — крестьянам, миру — мир.

— А нам тогда что? — удивились соратники, не обнаружив своей доли.

— Самое главное: участие в распределении прибыли.

— На всех?

— На тех, кто поедет.

— А велик ли ее объем? — снова вмешался Троцкий.

— В своей работе «Развитие капитализма в России» я уже называл конкретные цифры. С тех пор прошло время, поэтому смело умножьте их на пять.

— Сколько ж это получится на брата? — озадачились революционеры.

— Огромные деньги. — Владимир Ильич не знал точно, но решил поднять ставки. — Революция в России — это только начало, пролог мировой революции.

— И французской тоже? — быстро спросил Троцкий.

— И французской! — подтвердил Владимир Ильич.

— А кому отойдут виноградники — рабочим или крестьянам?

— Крестьянам, батенька, непременно крестьянам.

— Отлично! — просиял любознательный партиец. — У меня как раз вся семья из крестьян: папа, мама, братья, сестры.

— Это заметно, — подтвердила Роза Землячка. — От вас всегда попахивает.

— Па-апрашу!

Лева Троцкий пропустил шпильку мимо ушей. Он давно пристрастился к одной марке французского вина и мечтал купить виноградник. Но денег не хватало. А тут возникла перспектива получить его даром.

— Да здравствует мировая революция! — вскричал Троцкий. — Я — за!

— Ура! — недружно поддержали его товарищи в ожидании главного — дележа денег.

И Владимир Ильич их не подвел.

— Обещаю погасить долги по зарплате за последние два года.

Соратники выразили такую безграничную радость, что Владимир Ильич решил, что перегнул палку и счел нужным поправиться:

— Наполовину… А теперь, господа, попрошу к столу!..

Сборы

Вступление в новую жизнь праздновали бурно. Пена на пиве не успевала оседать. После застолья поднялся шум, гвалт, суета обычные предотъездные споры. А без споров и никак нельзя было. Все были взвинчены, возбуждены. Столько лет не были на родине!..

— Господа, а багаж брать или нет?

— Какой еще багаж?

— Я хотел бы взять велосипед.

— Зачем?