Байки космического патруля

Ситуация была предельно ясной. Колбы с йодом выполнили роль фокусирующих линз для инфракрасных лучей. Под влиянием этого слабого нагревания нитрат аммония начал разрушаться и выделять закись азота. Теперь Буллард понял и безумное поведение кладовщика, и причину, по которой арбитры лежали без сознания.

Он бросился к колбам с йодом и переставил их на пол. Затем Буллард прыгнул к клапанам контроля воздуха и увеличил напор кислорода, поступавшего в отсек. Он вызвал Бентона, приказал ему включить аккумуляторные батареи, до сих пор стоявшие в резерве, и включить вентиляторы. Он должен был очистить склад от «веселящего газа».

«Веселящий газ»! Вот причина диких выходок офице- ров-арбитров! Теперь это становилось понятным. Буллард бросил взгляд на открытые переговорные трубы и тут же понял, что случилось. Вообразив, что могло бы произойти выше, Буллард вздрогнул. Закись азота, будучи тяжелее воздуха, протекала через открытые переговорные трубы в центр управления и в другие отсеки, расположенные возле центра тяжести корабля. Все эти офицеры без шлемов, как с «Поллукса», так и с «Кастора», были навеселе. Возможно, сейчас они лежали без сознания. Буллард захлопнул газонепроницаемые крышки переговорных труб, и прокричал в микрофон своего гермошлема команду всем остальным людям на корабле.

— Слишком поздно, — сказал Бентон. — Они ведут себя, как сумасшедшие. Но как мне было это понять? Я не чувствовал запах, я думал, что это было частью игры. Только теперь я понял...

— Что только теперь? — переспросил Буллард. Сердце его замерло.

— Ну, — произнес Бентон, все еще продолжая колебаться, — ведь речь шла о таком величественном персонаже, как командующий патрульными силами Юпитера, — адмирал пришел, танцуя на ходу. Он хлопнул нашего капитана по спине и сказал: «Давайте устроим хорошую вечеринку». А капитан Майк сказал: «Конечно, вы уже многое упустили»...

Буллард застонал. Закись азота просочилась и в кают-компанию тоже.

— Затем они начали дико смеяться и все кругом ломать.

Буллард молча слушал рассказ Бентона. Одни кабелибыли вырваны целиком, другие неправильно соединены. Происходили короткие замыкания. Рычаги управления были сломаны, а стрелки на приборах выкручены и оставлены под углом; короче говоря, проверяющие ребята ужасно набуянили. Жертвы веселящего газа сделали все, чтобы превратить учения в суровую реальность. Теперь корабль по-настоящему вышел из-под контроля.

— Продолжайте качать им кислород! — прокричал Буллард. — Я займусь кораблем.

В рассказе Бентона не было преувеличений. Контрольный центр, планировочная и запасная планировочная выглядели так, как будто там произошло землетрясение. Палубы были завалены выломанными ручками управления, сломанными циферблатами и рваной бумагой. Сломано было даже астронавигационное табло, а бортовой журнал изорвали в клочья. Повсюду свисали обрывки проводов. Каюта была в полнейшем беспорядке. И тут же сидели офицеры, которые все это сделали. Они были уже слишком пьяны, чтобы продолжить безобразия, но идиотские ухмылки все еще гуляли по их лицам.

Но смысла сокрушаться по этому поводу не было. Над кораблем нависла угроза столкновения с Юпитером и она продолжала увеличиваться. Буллард вспомнил об этом, когда почувствовал толчок — это заклинило устаревшие жидкотопливные двигатели. Старый добрый Бентон! Несмотря на сумасшедший дом, бушевавший вокруг него, он продолжал справляться с двигателями и снова запустил их. Корабль накренился, одурманенных офицеров бросило к стене и с силой ударило об нее. Санитары, бегавшие по кают-компании с аптечками скорой помощи, теперь должны были справляться с новыми проблемами. Некоторые из пациентов уже были без сознания по двум причинам сразу.

Буллард тоже мог бы обеспокоиться состоянием начальства, но вслед за проблемой жидкотопливных двигателей пришло новое, совершенно непредвиденное испытание. Корабль охватила странная дрожь, и он начал крениться каким-то совершенно необычным образом, отчего у Булларда побежали мурашки по спине. Некоторых арбитров, еще находившихся в сознании, начало рвать; обломки оборудования и мебели колотились о стены, их носило так, как будто корабль оказался во власти шторма. На корабле стоял неописуемый шум.

И громче всех был пронзительный визг вышедших из-под контроля двигателей. Амплитуда колебаний корабля продолжала увеличиваться, и Булларду стало мучительно ясно: авария дошла до массивных гироскопов в самом сердце судна. Буллард, с трудом переставляя ноги, пошел к ним, цепляясь за выступы, до которых мог дотянуться, и уклоняясь от летавших по кораблю обломков. Наконец он добрался до бронированной двери отсека с гироскопами и только тут понял, что на самом деле произошло. Исправить положение было не так-то просто.