Байки негевского бабайки. Том1

след от чувства моего.

Только солнца блеск на ряби

и не более того.

Я,– прикованный невольник,

вечно предан кораблю.

Ты Бермудский треугольник.

Все равно тебя люблю!

4.13 Потому!

Если день над чертой горизонта воздвиг

солнца пламень в дали голубой

значит ближе тот час, значит ближе тот миг

когда встретимся снова с тобой.

Вслед мне птицы с восторгом кричат вразнобой

В сердце стук нетерпенья уйму

Я лечу на свиданье с тобой и судьбой

чтобы снова спросить: "Почему?"

По-то-му

что тебя в свое сердце приму

обниму, не отдам никому

По-то-му

я прорвусь через бури и тьму

и найду хоть в огне, хоть в дыму.

По-то-му!

Ветер свежий при вздохе пьянит как вино,

Шевелит облаков бахрому.

Может каждому счастье такое дано

Может в тысячу лет никому.

И как в полдень блистает реки чешуя

взгляд искриться твой мне одному,

и ласкают глаза и улыбка твоя

словно манят спросить: "Почему?"

По-то-му

что такое бывает лишь раз

хоть до тысячи лет проживи

и на этой Земле для любого из нас

ничего нет важнее любви

По-то-му.

Я уже не хочу жить надеждой одной

Посмотри мне в глаза и скажи:

Ты готова навечно встать рядом со мной

и идти до последней межи?

Я не прихотью, искренним чувством ведом.

Твой отказ я покорно приму

и исчезну, туманной уйду пеленой

Только прежде ответь: "Почему?"

По-че-му

сам себе буду строгим судом

только чтоб ты была мне верна

По-че-му

без тебя покрываюсь я льдом

а с тобой наступает весна

Потому

Может я слишком строг и к тебе и к себе

ты должна все понять и сама

Мир поплыл, подчиняясь всевластной волшбе,

или просто сошел я с ума.

Я и чувства и сердце тебе отдаю

ты доверься чутью своему

Не гнети без сочувствия душу мою.

Не "за что?", не "зачем?". Потому!

По-то-му

что тебя в свое сердце приму

обниму, не отдам никому

По-то-му

я прорвусь через бури и тьму

и найду хоть в огне, хоть в дыму

По-то-му!

4.14 Летней ночью в поле

Такая ночь лишь раз в году!

На все условности плюет,

со всей вселенною в ладу.

Она звенит. Она поет.

И это райский сад в аду!

Все на виду. Я не уйду!

Такая ночь!

Как будто сразу сто ночей

собрали звезды в небесах

Луна на тысячу свечей

у горизонта на часах.

Чем ей помочь?!

Горит душа! Часы спешат!

Я запах скошенной травы

в себя вбираю, чуть дыша.

Журчит ручей, шуршит ковыль,

поют лягушки в камышах.

Сойти с ума!

По грудь туман.

И он колышется слегка,

а с неба падает звезда.

Легко, как мысли, облака

скользят неведомо куда.

Как никогда тепла вода.

Как кровь точь в точь.

Я знаю, милая, ты ждешь,

ты тоже смотришь в небеса.

Еще чуть-чуть. Ты все поймешь.

Я буду через два часа.

У колеса блестит роса.

Такая ночь!

Любовный гимн трещит цикада

и улетает снова прочь.

А мне, бедняге много ль надо?

Еще одну такую ночь!

4.15 Кое-что о королеве

Шахматные схватки наблюдая,

Стычки пешек, конницы и тур

Мы неоднократно обсуждаем

Ценность и достоинство фигур.

Но, публично то или приватно,

Даже если лезу в словопрю,

Ты, мой друг, заметил, вероятно:

Я про королев не говорю.

Даже лучшие воспоминанья

Выцветают с истеченьем дней.

Есть причина моему молчанью

Я тебе поведаю о ней:

Очень быстро transit gloria mundi*

Но могу похвастаться, изволь:

Слышал ты – Республика Бурунди?

В 67-м там был король.

Он женился на бельгийке Еве**.

отстранен сынишкой от руля.

Но остался титул «Королева»

вдовам после смерти короля.

Еве было только двадцать восемь.

Оставался скромный капитал.

Что ее по дальним странам носит

я на тот момент еще не знал.

Даму привели "на Украiну"

(В это даже верится с трудом)

планы как отстроить из руины

чьих-то предков разоренный дом.

И,– оказывала помощь детям,

В общем, – появлялась там и тут,

И занес ее какой-то ветер

В наш, забытый Богом, институт.

Все произошло быстрее вздоха:

Я случайно в деканат зашел,

А французский знал тогда неплохо, -

По масштабам наших средних школ.

И сказал декан: «Ага, голубчик!

«Хвост» прощу, об этом не тужи,

Но про институт как можно лучше,

Скромно, но достойно расскажи!»

Случай вправду странный приключился:

Неизвестно, чья была вина –

Переводчик чем-то отравился,

и мадам приехала одна.

Мы язык нашли с ней общий скоро,

И потом катались мы вдвоем,

Не считая ейного шофера

(Негра, метр на два было в ём!)

Побродили в парке у Госпрома,

Пронеслись, как ветер, по Сумской,

И в шашлычной, что на ипподроме,

Ощутили благость и покой.

Красное вино, шашлык «по-карски»,

Голова склоняется к плечу…

Я веду себя не по-гусарски:

То есть – дама платит, – я молчу.

Тут, конечно, Ева настояла

(Я себя за то корил тайком) –

Всей моей наличности хватало

Угостить подругу пирожком.

Вижу я воочию, короче,

Что клиент уже почти готов:

Голос низкий, явно дело к ночи.

И глаза горят, как у котов.

Голова – сплошной кочан капусты:

Упускать такую даму – жаль.

Только в Интурист меня не пустят.

Строго берегли тогда мораль.

Тихо перед дамой извинился,

Думал, что помогут мне друзья.

Телефон как печка раскалился

Но лишь одного-то и добился:

Мелочь всю растратил, до копья.

Даже, гонор придав свой разом,

Позвонил изгою из родни.

Но и там ответили отказом:

"Предки дома, так что извини"

Парк у ипподрома. Романтичней

Места днем с огнем не отыскать.

Мы бродили там, и я бы лично

Запретил туда людей пускать.

Потому что тихо и со стоном

В нежно-яростном сплетеньи тел