Бакарди и долгая битва за Кубу

на острове свела бы на нет все отчаянные попытки кубинцев наладить самоуправление и

сокрушила бы их хрупкое национальное самосознание. Эмилио решил сделать все, что в

его силах, чтобы избежать подобного фиаско. «Последствия и для победителей, и для

побежденных будут одни и те же: мы утратим независимость», - писал он в обращении к

избирателям. 8 сентября, когда Эмилио понял, что ни одна из сторон не собирается искать

компромисс, а коллеги-сенаторы бездействуют, он послал срочную телеграмму главе

Сената Рикардо Дольсу:

МЕНЯ ПОРАЖАЕТ, ЧТО В ЭТОТ ТРУДНЫЙ ЧАС ВСЕ ТАК БЕЗРАЗЛИЧНЫ И

НИКТО НЕ СОБИРАЕТСЯ СОЗЫВАТЬ ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ ЗАСЕДАНИЕ КОНГРЕССА.

Дольс ответил:

У МЕНЯ НЕТ ПОЛНОМОЧИЙ СОЗЫВАТЬ ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ ЗАСЕДАНИЕ

КОНГРЕССА.

Несколько часов спустя Эмилио послал вторую телеграмму:

Я ОЖИДАЛ ТАКОГО ОТВЕТА, ОДНАКО В СЛОЖИВШИХСЯ

ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ, КОГДА ВСЕ КУБИНЦЫ ДОЛЖНЫ СПЛОТИТЬСЯ, ГЛАВЫ

КОНГРЕССА И ПАРТИЙ РАЗДЕЛЯЮТ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ОТКАЗ СОЗЫВАТЬ

ЗАСЕДАНИЕ КОНГРЕССА, ЧТОБЫ ОБСУДИТЬ ВАЖНЫЙ ВОПРОС О

ПРАВОМОЧИИ ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ ВЕТВИ ВЛАСТИ, КОТОРАЯ ПРОЯВЛЯЕТ

ПОДОБНОЕ БЕЗРАЗЛИЧИЕ.

Однако Эмилио был едва ли не единственным сенатором, осознававшим угрозу

национальной идее Кубы. Его усилия заставить Сенат вмешаться и предотвратить

американскую интервенцию ни к чему не привели. Эстрада Пальма попросил президента

Теодора Рузвельта прислать на Кубу два военных судна, а затем добавил требование

прислать «со всей возможной скоростью и секретностью» две или три тысячи

американских солдат. Рузвельт предпочел поручить военному министру Уильяму Говарду

Тафту выступить посредником между сторонами. Либеральные революционеры

согласились сложить оружие, если объявят новые выборы. Эстрада Пальма и его вице-

президент останутся на посту, пока не будет созвано новое правительство. Однако

Эстрада Пальма не согласился на эти условия. Он твердо решил доказать, что

американская интервенция абсолютно необходима, поскольку был уверен, что это спасет

его лично. 25 сентября он заявил, что и он сам, и вице-президент подают в отставку,

полностью отдавая себе отчет, что в результате Куба останется без функционирующего

правительства и, следовательно, Соединенные Штаты будут вынуждены взять власть в

свои руки.

Эмилио Бакарди был в ярости – и на либералов, и на Эстраду Пальму, и на

Соединенные Штаты – за то, что они поставили Кубу в такое положение; раньше он

никогда не выражал свое недовольство американцами настолько прямо. «Я все больше

убеждаюсь, - писал он Эльвире 27 сентября, - что американская [cторона] ведет двойную

игру. Они получат президента, который им понравится… а потом придут сюда». На

следующий день он был обескуражен еще сильнее и написал Эльвире, что вместе с

небольшой группой сенаторов тщетно пытался заставить палату отвергнуть отставку

Эстрады Пальмы. «Жребий брошен, - писал он. – Мы впустую тратим время». Эстрада

покинул пост на следующий день вместе с остальным правительством. Уильям Говард

Тафт взял на себя официальный контроль над Кубой от имени Соединенных Штатов,

установив американскую оккупацию острова во второй раз менее чем за десять лет.

Эмилио уехал из Гаваны и больше никогда не возвращался в национальную политику.

* * *

Крушение Кубинской Республики Эмилио Бакарди принял куда ближе к сердцу,

чем остальные кубинские патриоты. Свободный и независимый кубинский народ был для

него священной целью, идеалом, который вдохновлял и поддерживал его в годы изгнания

и тюрьмы. Ему было бы легче, если бы во время революционных войн он сражался с

оружием в руках, как его сын Эмилито и все бывшие генералы, которые теперь делали

себе имя в политике. Их опыт Cuba Libre сводился к тревогам за поставки боеприпасов и

провизии для солдат, у них не было ни времени, ни причин идеализировать свою борьбу.

И поскольку особых иллюзий у них не оставалось, крушение идеалов было для них не

таким мучительным, как для Эмилио.

Несколько месяцев он переживал разочарование молча, пытаясь понять, что

произошло и почему. В феврале 1907 года Леонард Вуд написал ему с Филиппин, где он

теперь служил главой колониальной администрации, и спросил, что нового на Кубе. В

ответном письме Эмилио говорит, что на плантациях по-прежнему производят сахар и в

деревнях все довольно спокойно, но будущее страны в полнейшем тумане. В бедствиях,

постигших Кубу, он обвинял в основном Томаса Эстраду Пальму.

Во главе Кубы должен стоять человек, который знает страну и ее народ, и в

этом, вероятно, и состоит главный промах президента Эстрады Пальмы. Долгое

пребывание в Соединенных Штатах заставило его забыть своих родичей, и когда

он пытался ими управлять, то вообще их не знал.

Эмилио было прекрасно известно, что именно Вуд лично выбрал кандидатуру