Балканские призраки. Пронзительное путешествие сквозь историю

Адриан Поручиуч, специалист по румынской истории и этнографии из Ясского университета имени Кузы, отмечает: «Сто пятьдесят лет – это крупица в океане времени. Римские легионы находились в Британии гораздо дольше, чем в Румынии. Но какие расовые и лингвистические следы они оставили среди англичан? Почти никаких. А посмотрите на нас. Вот почему я считаю, что в нашем народе, помимо римского, должен был быть еще какой-то латинский элемент, о котором мы до сих пор не знаем».

Мы не можем исключить возможности другого латинского влияния на протяжении темных веков после ухода римских легионов. Румыния обладает самым незавидным географическим положением среди всех европейских стран. Ее историческая придунайская родина – Молдавия и Валахия – находится к востоку и юго-востоку от Карпатских гор и совершенно открыта для вторжения со стороны России и Украины на востоке и со стороны Турции на юге. Даже Польша не так уязвима. В разные времена на этих территориях побывали византийцы, вестготы, гунны под предводительством Аттилы, авары, гепиды, славяне, болгары, венгры, монголо-татары, турки и многие другие. Девятивековая оккупация принявших христианство болгар вынудила румын отказаться от своей западной, латинской формы христианского богослужения (принесенной в Румынию императором Константином в 325 г.) и перенять восточнославянские религиозные обряды. Это событие порвало важнейшую психологическую связь с остальным латинским миром.

С XIV в. турки держали румынское крестьянство в постоянном страхе и унижении. Лишь изредка местные воеводы оказывались достаточно сильны, чтобы заключать сделки с турецкими захватчиками и обретать некоторую степень самоуправления. В 1391 г. Мирча I Старый сумел выплатить туркам большую дань в обмен на прекращение их бесчинств в Валахии. Спустя шестьдесят пять лет Влад Цепеш (исторический Дракула) и Штефан Великий, пролив множество крови и заключая хитроумные сделки с венграми, турками и прочими, установили слабые княжества в Валахии и Молдавии, которые рухнули после их смерти.

Жестокость Влада символизирует XV в. на Балканах. Его излюбленной казнью было сажание на кол (отсюда и прозвище)[27]: длинную заостренную палку загоняли в анальное отверстие жертвы, а конец выходил через живот. Затем солдаты поднимали жертву в воздух, втыкали кол в землю и дожидались смерти несчастного, которая иногда наступала лишь через несколько часов. Таким образом Влад убил десятки тысяч турок и немалое число своих соотечественников.

В 1600 г. Михай Храбрый на короткое время впервые объединил под своим владычеством Валахию и Молдавию, но княжество рухнуло уже на следующий год. Крестьяне страдали даже в периоды независимости: налоги и преследования со стороны своих воевод оказывались не менее суровыми, чем при турках. В 1630-х гг. турки передали управление Валахией и Молдавией в руки фанариотов – греков из богатого района Фанар европейской части Константинополя. Те носили меха, бархатные мантильи, тюрбаны, украшенные бриллиантами, и вполне могли сравниться с турками по умению выжимать все соки из крестьянства. В Трансильвании, регионе, лежащем по другую сторону Карпатских гор и находившемся в сфере интересов Центральной Европы, крестьяне стояли на нижней ступени средневековой системы апартеида под властью венгров и этнических немцев.

«Румынские крестьяне как мамалыга, – гласит местная пословица. – Сколько ни вари, через край не побегут».

Но когда негодование все-таки перехлестывало через край, как во время крестьянских бунтов в Трансильвании в 1437 и 1514 гг., в Валахии и Молдавии в 1784 г., результаты оказывались ужасающими: тела врагов рвали клещами, варили заживо, трупами насильно кормили других жертв. Схема румынской истории, как и во время революции 1989 г., свергнувшей Чаушеску, остается неизменной: долгие периоды покорности, прерываемые краткими, но впечатляющими вспышками насилия.

Турки и венгры были не единственными хищниками, от которых страдало местное крестьянское население. В XVIII и XIX вв. на Румынию полдюжины раз посягала и царская Россия. В 1878 г., после того как Румыния помогла России освободить Болгарию от османского ига, Берлинский конгресс Бисмарка «отблагодарил» ее тем, что настоял на передаче Бессарабии русскому царю[28]. «Румыны, – пишет живущий в Париже журналист Уильям Пфафф, – всегда были слишком хорошо знакомы с предательством и готовностью к неудачам».