Балканский рубеж России. Время собирать камни

Другая реальность видится и описывается совершенно иначе: «Те, кто побывал в Косово, никогда не забудут сожженные сербские деревни, руины православных церквей, фактическое гетто для оставшихся сербов и устоявших монастырей. У сербов, которые живут в окружении албанского населения и не хотят покидать свои очаги, нет свободы передвижения. Во многих анклавах нет света и воды, не восстановлены школы и общественные здания. Всего после агрессии НАТО албанцы, в том числе и с помощью международных организаций, построили 40 тыс. домов, а сербы – только 40. В церкви, магазины за продуктами, в школы сербы вынуждены направляться в сопровождении солдат международных сил. …Небольших сербских очагов в Косово немного, всего около 17. Среди них несколько сел, в которые вернулись беженцы. …Уже много месяцев люди живут в железных контейнерах, без холодильников, печей, туалетов. … Естественно, что о людях в гетто почти не вспоминают» (Е.Ю. Гуськова).

Объективности ради отметим, что приведенные полевые заметки друг от друга разделяет несколько лет. Доклад председателя Сербской независимой либеральной партии в Косово, предметно посвященный вопросам интеграции сербов в институты Косово и сосуществованию с албанцами и более близкий по времени, содержит следующую информацию: «Если мы посмотрим на имеющуюся в Косово сербскую общину и только что созданную также общину в Грачаницах, как и на другие общины, которые мы получили в процессе децентрализации, то мы можем отметить очевидный прогресс. Общины процветают, дороги, инфраструктура, общественные службы и коммунальная деятельность, работа для незанятых – все это меняется к лучшему. Люди открыли глаза» (С. Петрович). Но это лишь одно из мнений, описывающее внешние изменения и не говорящее ни слова о том, насколько грубо сейчас попираются права сербов и их общин в Косово. Причем, речь об элементарных человеческих правах: на жизнь, безопасность, передвижение (и возвращение). Отдельно, в контексте развития экономики края, необходимо выделить проблему неурегулированных имущественных отношений. В вопросах собственности в Косово сербы находятся просто в плоскости правового экстремизма. В целом, исследователи характеризуют положение сербов в Косово после 1999 г. как «экстремально трудное» (Д. Батакович).

Безработица в Косово

И фактор времени, и фактор индивидуального видения – все это вносит элемент субъективности. Обратимся к точным цифрам. Начнем с безработицы – бессменного сопутствующего фактора социально-экономической жизни края в составе Сербии. К началу 2000-х гг. Косово подошло с уровнем безработицы в 57%, что объяснено частью специалистов в традиционном для подобного кейса ключе – «доминированием репрессивной политики в его отношении на протяжении всех 1990-х годов и войной 1999 года» (Б. Деску, Б. Рамай). Стоит отметить, что по другим данным (и методикам), показатель на декабрь 2001 г. был несколько ниже – 49% (Rinvest), но все равно оставался самым высоким среди стран Восточной Европы. Следом со значительным отставанием шла Македония с 34%. Важный нюанс – почти треть населения Косово моложе 15 лет и только 7,8% – старше 65 лет. Как утверждают социологи – классическая возрастная пирамида. Поэтому в анализе рынка труда за 2009 г. выведены следующие соотношения: на 100 чел. трудоспособного возраста приходится половина молодежи (каждый второй) и лишь одна десятая – людей зрелого возраста. Неудивительно, что «большинство албанских бандитов – это молодые люди в возрасте от 20 до 30 лет» (Е.Г. Пономарева). Думается, что в последующем возрастной состав криминальных структур может стать еще «моложе».

По сводным данным косовского агентства статистики динамика уровня безработицы по годам такова: 2005 – 39,7%, 2006 – 41,6%, 2007 – 44,9%, 2008 – 43,6%, 2009 – 47,5%, 2010 – 45,4%. Ввиду острых дискуссий конца 1980-х – начала 1990-х гг. о притеснениях албанцев Косово в сфере образования, стоит выделить показатели 2010 года: двадцать лет спустя категория безработных с отсутствием какой-либо квалификации, по-прежнему, составляла абсолютное большинство – 60% от общего их числа (срезы также проведены для 2007 и 2009 гг.). Обращает на себя внимание количество безработных с дипломом о высшем образовании: оно несопоставимо ниже, чем у неквалифицированных, но почти в два раза выше, чем у закончивших только среднюю школу.

Здесь сыграл злую шутку косовский образовательный тренд, вылившийся в то, что, как пишет Е.Г. Пономарева, «к концу 1990-х годов КиМ по количеству студентов превосходило даже республики СФРЮ: на одну тыс. населения край имел на 14% больше студентов, чем в среднем по стране. Причем, 80% студентов были албанцами. Приштинский университет, открытый в 1970 году, готовил «албанологов» в таком количестве, которое не требовалось стране».