Балканский рубеж

– Сложнее с блокпостами, – продолжил Бек. – Пятый можем оставить, вся дорога до него простреливается. А вот четвертый – не просматривается ни отсюда, ни откуда. Если там начнет сочиться, снайперским огнем не заткнем. Надо держать на месте, ногами.

– Я тогда пойду? – спросил Маевский. – Нужны двое в помощь.

Воислав и Илир закинули в кузов грузовика то, что Маевский отложил при выгрузке. На Шаталова, Бека и Проскурину легло остальное. Все понимали, что времени на подготовку к возвращению ОАК у них крайне мало.

* * *

У входа в кафану часовые млели на солнце, негромко травили байки. При виде Хашима посерьезнели, приняли озабоченный вид.

Внутри стоял приятный сумрак. Хашим подошел к Смуку, доложился:

– Ломбард закрыт, хозяин, похоже, в Призрен уехал. Жена не при делах. А пекарь жалуется, что денег нет, просит отсрочить. Взяли муки два мешка пока. Вместо процентов. Ну что ты морщишься? Он же свой, что я ему должен сделать?

– Да нет, – сказал Смук. – Просто надоела вся эта хозяйственная возня.

– Зачем звал?

– Возьми пару неприметных машин, съезди со своими в аэропорт. Куштрим, боюсь, опять по бабам отправился. Если бросил пост… Короче, проверьте, что все в порядке. Если Куштрим не в «Слатине», останешься там за старшего. Его люди перейдут под тебя. А этого Казанову – сразу ко мне.

Хашим зло улыбнулся. Куштрим со своими европейскими замашками, успехом у женщин, обольстительным внешним видом давно должен был огрести.

– С удовольствием, – сказал Хашим. – Спасибо, Фитим!

– Похоже, завтра ключевой день, – устало сказал Смук. – Так что – осторожность и бдительность. Иди.

* * *

– Из Румынии походом, – напевал себе под нос Маевский, –

Шел Дроздовский славный полк,
Для спасения народа
Нес геройский, трудный долг.

Через дорогу протянулась тонкая стальная нить. Маевский плоскогубцами завязал на ее конце петлю, зацепил на спрятанный в кустах металлический крючок. Помощникам он раздал задания попроще, не приводящие к случайному подрыву. А сам работал размеренно, привычно, в удовольствие.

– Шли дроздовцы твердым шагом,
Враг под натиском бежал,
И с трехцветным русским флагом
Славу полк себе стяжал.

Минометную батарею на три ствола Бек решил развернуть за зданием АТБ. Притащили ящики с зарядами, сложили у стены, сбили крышки. Минометы черными глотками стволов нацелились в сторону солнца.

– Этих дней не стихнет слава,
Не замолкнет никогда!
Офицерские заставы
Занимали города.

Проскурина, обойдя все постройки вокруг АТБ, выбрала для основной лежки стоящий рядом с поливальной машиной грузовик без колес, кузов которого долгое время служил для сбора крупного мусора. Над бортом торчали обрезки труб, картонные короба, мотки кабелей. Обрезками поролона и рубероида Вера выстелила себе удобное и укромное местечко, убедилась, что имеет свободный обзор на двести семьдесят градусов.

– Пусть вернемся мы седые
От кровавого труда,
Над тобой взойдет, Россия,
Солнце новое тогда.

Воислав и Илир в перелеске у внешнего ограждения обильно поливали сухую траву и хвою бензином. Маевский дал им ориентиры, нарисовал на листке бумаги неочевидный узор, который должен был превратиться в мышеловку.

* * *

Бармин и Слащев, переодетые в футболки убитых часовых, сели в тенек у будки. Солнце понемногу опускалось к горизонту. От тишины и спокойствия становилось не по себе.

– Выпил Вася, выпил Вася… – пробормотал Слащев. – Не думал, что буду с мертвяков одежку снимать. Неприятно. Аж между лопаток холодок.

– А ты прочувствуй, что она тебе вместо бронежилета, – посоветовал Бармин. – Сразу теплее станет.

Словно почувствовал, что на них смотрят.

На обочине петляющей по виноградникам дороги стояла легковая «Ауди», за ней микроавтобус, полный оаковцев. Хашим опустил бинокль.

– Ну? Что там? – поинтересовался Энвер.

– Не пойму. На ближнем посту – куштримовские увальни. А на базе – тихо, ни одной рожи на улице. Спят, что ли?

– У Куштрима все так.

– Двигай на «Ауди» туда, проверь дальний пост. Связь по телефону, рацию не трогай.

Энвер прыгнул в машину. Хашим сел в микроавтобус на переднее сиденье. Где эта сволочь Куштрим? Хотелось въехать в аэропорт, выстроить куштримовских ублюдков, убедиться в отсутствии их старшего и объявить, кто теперь надо всеми хозяин. Но звериное чутье подсказывало не торопиться.

Зазвонил сотовый.

– Хашим, – взволнованно сказал Энвер, – здесь заминировано. Знак стоит. Разве Куштрим должен был?..

– Двигай к другому въезду. Телефон не выключай. Обо всем докладывай. Не дергайся. Я слежу за обстановкой, пока все без изменений.