Балканский «щит социализма». Оборонная политика Албании, Болгарии, Румынии и Югославии (середина 50-х гг. – 1980 г.)

Процесс формулирования новой военной доктрины Албании был идеологизирован. Это нашло своё отражение в стратегическом видении военно-политической ситуации. Она заключалась в приравнивании Варшавского пакта к Североатлантическому альянсу и превращении его «в другое НАТО, где устанавливать закон будет Советский Союз»[1261]. Публикация по распоряжению Э. Ходжи в одном из июльских номеров в центральном партийном органе «Зери и популлит» статьи министра обороны КНР Линь Бяо «Да здравствует народная война!» имела целью ещё раз подтвердить курс на формулирование оборонной политики именно в данном ключе[1262]. На состоявшейся вскоре встрече Э. Ходжи и Б. Балуку в резиденции Пог-радец, куда глава военного ведомства был срочно вызван для обсуждения содержания готовившегося документа, глава АПТ потребовал ускорить работу над материалом с учётом концепции народной войны[1263]. Основные положения военной доктрины и оборонной политики в целом, как их формулировал Э. Ходжа, сводились к разработке стратегии народной войны против превосходящих сил противника в лице одного государства или их коалиции и постулированию положения о том, что «ни пяди земли агрессор не должен захватить и ни один вражеский солдат не должен ступить на нашу землю»[1264]. Столь жёсткие требования к подготавливаемому документу объяснялись, вероятнее всего, опасениями главы АПТ. Судя по всему, он полагал, что в случае, если противнику удастся закрепиться на албанской территории, он сможет использовать этот факт для дальнейшей легализации своего присутствия в стране. В таком случае существовала возможность создания «параллельного» существовавшему ходжистскому правительства, от имени которого и в помощь которому агрессор начнёт действовать против режима Э. Ходжи. В ноябре 1971 г. главе НРА был представлен документ, содержавший основные положения военной доктрины. Во время ознакомления с ней он сделал пометки о необходимости уделить внимание борьбе против возможных десантных операций противника[1265].

Особое значение для военно-стратегических планов обороны НРА имели отношения с соседней Югославией. Несмотря на обвинения руководства СФРЮ в ревизионизме, глава АПТ чётко определял однозначную поддержку Белграду со стороны Тираны в случае агрессии против СФРЮ[1266]. При этом, однако, Ходжа полагал, что югославская сторона нередко специально преувеличивает грозящую опасность, сообщая о том, что СССР готов напасть на Югославию, и делает это для привлечения внимания Албании, пытаясь таким образом улучшить взаимоотношения с ней[1267]. Одновременно глава АПТ считал необходимым добиться улучшения отношений с соседней Грецией (включая установление дипломатических отношений), которая на протяжении долгого времени воспринималась режимом Э. Ходжи как непосредственная угроза безопасности НРА[1268].

Всё это было особенно важно для региональных позиций Албании, глава которой с тревогой наблюдал за смягчением позиций Пекина в отношении Москвы[1269], а также за попытками КНР и США в апреле 1971 г. наладить взаимоотношения. Подтверждение в официальном сообщении информагентства КНР «Синьхуа» 16 июля 1971 г. планируемого визита американского президента Р Никсона в КНР было воспринято Э. Ходжей с удивлением[1270] и оценивалось как ошибка[1271], что было отмечено и зарубежными обозревателями[1272].

В начале августа 1971 г. китайская сторона через премьера Чжоу Эньлая, встретившегося с послом НРА в Пекине Дж. Робо, проинформировала руководство АПТ о планировавшемся визите Никсона в КНР. На проходившем 2 августа 1971 г. заседании Политбюро ЦК АПТ фактически была высказана критика действий китайских союзников за занятую ими примирительную позицию по отношению к США. Лично Э. Ходжа настаивал на приверженности идее «войны на два фронта» – против «американского империализма» и «советского ревизионизма», открыто заявляя в кругу членов высшего руководства АПТ об «историческом характере заседания Политбюро». Такая характеристика была обусловлена тем, что Ходжа уже не скрывал возможности осложнения отношений с единственным союзником Албании – КНР. Он заявил в этой связи: «Мы [АПТ – Ар. У.] если и не вступаем в конфликт, то, по крайней мере, открыто говорим об идеологических противоречиях между нами и китайцами. Вы выразите своё мнение, но я хотел бы подчеркнуть тот факт, что данный вопрос не столь прост, как кажется нам на основании переданной информации, будто бы имело место простое повышение статуса дипломатов на китайско-американских переговорах в Варшаве. Визит Никсона в Китай – это стратегический курс китайцев. Это их “большая” стратегия. Я полагаю, что даже сама форма информации, предоставленной нам, была подготовлена специально для нас, албанцев»[1273].