Балканский «щит социализма». Оборонная политика Албании, Болгарии, Румынии и Югославии (середина 50-х гг. – 1980 г.)

Внимание дипломатических представителей Запада было обращено и на продолжавшую сохраняться позицию Румынию в отношении попыток СССР создать наднациональные органы управления не только в ОВД, но и СЭВе[1283]. По мнению посла Великобритании в Румынии Д. Ласки и его коллег из числа дипломатических представителей стран-членов НАТО, выраженном в его сообщении в Лондон в марте 1971 г., «если действительно они [румынское руководство] не в состоянии сопротивляться советскому давлению, и, либо в соответствии с добровольно принятыми решениями, либо по политическим мотивам, стали следовать советской политической линии, то это, разумеется, представляет собой дело большой важности. Если же это не так, то, вероятно, это также важно, и наше правительство не должно обманываться в отношении сложившейся здесь ситуации»[1284]. Одновременно британский дипломат выразил предположение о том, что публикации в прессе о «повороте» во внешней политике Румынии могут являться как позицией их авторов, так и результатом целенаправленной дезинформации, предпринятой Москвой[1285].

Союзники СССР по Варшавскому пакту также проявляли большой интерес к шагам руководства Румынии на «китайском направлении», а также действиям советской стороны в этой связи. Болгария стремилась получить информацию о степени взаимодействия между Бухарестом и Пекином в контексте продолжавшегося соперничества между Болгарией и Румынией на Балканах по вопросам безопасности и регионального сотрудничества. В записке третьего секретаря посольства НРБ в Пхеньяне 3. Янакиева послу Я. Георгиеву содержалась информация не только о предоставлении КНР кредита Румынии в 230 млн долларов США, но и о настойчивости, проявленной Н. Чаушеску при определении сроков поездки в Северный Вьетнам. Руководство этой страны рассчитывало принять румынскую делегацию осенью 1971 г., опасаясь, что в сложившейся сложной военной обстановке существовала реальная угроза попадания румынских гостей под американскую бомбежку. В ответ на этот аргумент глава РКП, как сообщал Янакиев, заявил вьетнамским властям, что «США обратят внимание на присутствие в Демократической Республике Вьетнам такой высокопоставленной делегации»[1286]. Разумеется, София не знала о том, что румынская сторона стремится выступить в роли посредника между США и коммунистическим Вьетнамом, что позволило бы Бухаресту (как и в случае посредничества между Вашингтоном и Пекином) усилить свои позиции на международном уровне и на Балканах в частности. Не меньшее значение для болгарской стороны имел и факт настороженного отношения Москвы к азиатскому визиту Чаушеску, что нашло своё отражение в пассаже о том, что пока нет советского ответа на предложение румын об остановке делегации в СССР по пути обратно[1287]. Позже советское руководство согласилось на кратковременную остановку главы РКП в СССР по дороге из Азии. Во время встречи Н. Чаушеску и советского премьера А. Н. Косыгина в аэропорту Внуково последний исключительно негативно оценивал факт посещения румынской делегацией КНР и заявил о том, что Москве не нужны посредники в её отношениях с Пекином, который проводил «антисоветскую политику». Более того, «второй человек» в советском партийно-государственном руководстве напомнил главе РКП о его выступлениях в КНР, содержавших негативную оценку политики обеих сверхдержав, и в резкой форме отметил, что «Румыния граничит только с Советским Союзом, Болгарией, Венгрией и Югославией. Это означает, таким образом, что только Советский Союз угрожает Румынии. Возможно, вы чувствуете угрозу со стороны Соединенных Штатов Америки, и уж никак не со стороны Варшавского договора, который является зонтиком»[1288]. Вывод, сделанный главой МИД Дж. Маковеску после услышанного, был однозначным: «Мы должны быть очень осторожны, так как не можем ожидать от Москвы ничего хорошего… После того, что случилось в 1968 г. с Чехословакией, возможны любые жесты в отношении Румынии»[1289]. В свою очередь, для югославского руководства, которое стремилось добиться усиления позиций СФРЮ на международной арене, развитие отношений с КНР продолжало оставаться одной из приоритетных задач. Визит в Пекин министра иностранных дел СФРЮ М. Тепаваца, состоявшийся вслед за посещением КНР Н. Чаушеску, вполне укладывался в эту схему[1290].