Балканский «щит социализма». Оборонная политика Албании, Болгарии, Румынии и Югославии (середина 50-х гг. – 1980 г.)

В стратегическом плане Э. Ходжа считал, что складывавшаяся как в мире, так и в регионе ситуация не была чревата началом серьезного мирового конфликта. Он, в частности, не соглашался с точкой зрения китайского руководства о возможности нападения СССР на КНР и полагал, что Москва не стремилась начинать мировую войну, так как боялась такого развития ситуации[1427]. Однако это не означало, по мнению Ходжи, отказа СССР от военных действий на локальном уровне и в отношении небольших государств. Одновременно глава АПТ отмечал усиливавшиеся на международной арене позиции КНР[1428], военные возможности которой, однако, оценивались в свою очередь американским разведывательным сообществом с достаточной степенью осторожности. Эксперты полагали, что китайское руководство ориентируется на оборонительные действия и отмечали: «На военную политику Китая сильно повлияло стремление Пекина заявить о своей ведущей роли в Азии и получить признание великой мировой державы, а также обостренное чувство беспокойства по поводу отражения нападения или вторжения со стороны великой державы»[1429].

Военно-политическое сотрудничество с КНР рассматривалось в планах руководства НРА как гарантия её безопасности и одновременно как источник получения военно-технической помощи для албанских вооруженных сил. Поэтому Тирана с тревогой наблюдала за изменением курса во внешней политике своего союзника, будучи заинтересована в сохранении существующих отношений, но без превращения Албании в элемент внешнеполитических комбинаций руководства коммунистического Китая. Подготовка албанских властей в сентябре 1972 г. к приёму многочисленной китайской военной делегации в составе 40 представителей НОАК и приглашение китайской стороны прислать в Пекин в ближайшее время в обмен аналогичную делегацию свидетельствовали о продолжавшемся сотрудничестве в военной области. Однако в нём появились новые черты. На состоявшейся 13 октября 1972 г. встрече Э. Ходжи с китайской военной делегацией глава АПТ сообщил о том, что албанская сторона готовит список необходимого для вооруженных сил страны, и во время ответного визита в КНР она представит его китайским союзникам[1430]. Во время обсуждения с руководством делегации Министерства обороны НРА плана будущих албано-китайских переговоров Э. Ходжа рекомендовал обрисовать военно-политическое положение в контексте возможного развития ситуации в Югославии после смерти Тито и сообщить о его видении различных сценариев кризиса в ней. Он также отметил необходимость для Албании быть готовой в этой связи в военном отношении[1431] и получить необходимое вооружение от китайской стороны, но проявить достоинство и спокойствие в случае любых неожиданностей на переговорах[1432].

Происходившие в системе международных и региональных отношений изменения влияли на процесс реформирования в коммунистических странах полуострова государственных институтов, отвечавших за внешнюю и оборонную политику. Принятие руководством НРБ новой системы соподчинения государственных органов, занимавшихся формулированием основ оборонной политики и её реализации, не изменило, однако, общего курса Софии в военно-политической и оборонной сферах. Тесное сотрудничество НРБ и СССР в рамках Варшавского пакта было призвано усилить юго-западный сектор ОВД. Важность этого направления для альянса и его ведущей силы – Советского Союза весной 1972 г. была отмечена на болгаро-советской встрече руководства ДС и КГБ, когда после ухода А. Солакова главой МВД НРБ был назначен возглавлявший Военно-административный отдел ЦК БКП А. Цанев. Прибывший в Софию председатель КГБ Ю. Андропов отмечал, что США пытаются «уничтожить единство социалистических стран», используя дифференцированный подход в отношении коммунистических государств. Особое значение советская сторона придавала вопросу ослабления южного фланга НАТО, в связи с чем рассчитывала на активные действия Софии как в этом направлении, так и по оказанию соответствующего влияния на коммунистические страны полуострова, не входившие в ОВД, – Югославию и Албанию[1433].

Оборонный аспект взаимодействия Софии и Москвы в Балканском регионе рассматривался ими в ближайшей трёхлетней (1972-1975 гг.) перспективе как комплексная программа действий, направленных на реальное ослабление военно-политического потенциала, оборонных возможностей и общественно-политической стабильности практически всех балканских стран, не являвшихся членами ОВД. Целевая установка данных действий заключалась в нанесении максимально возможного ущерба в балканском секторе Южного фланга Североатлантического альянса, имея в виду важность Восточного Средиземноморья для ближневосточного и североафриканского направлений мировой политики. Широкий комплекс мер предполагавшихся совместных болгаро-советских действий, планировавшихся по линии КДС и КГБ, в апреле 1972 г., был, вероятнее всего, разработан в Москве, а в Софии лишь частично дополнен малозначительными деталями.