Баллада о краденой памяти

Он думал все рассеяннее, не прислушиваясь к жужжанию голосов в шатре. Веки потяжелели, и он незаметно уснул. Рик, выспавшийся ночью, толкнул локтем задремавшего в седле днем Архиерея, указал кивком на демона и вопросительно поднял бровь.

— Вставай, Клинок, идем спать, — разбудил демона бородач, и извинившись перед улыбающимися кочевниками, приятели двинулись устраиваться на ночлег, Тут выяснилось, что никто из шарани и не подумал прикоснуться к навьюченному на лошадь Хови шатру, перешедшему в собственность демона, и приятелям пришлось в вечерних сумерках возиться с его установкой. Особого навыка в этом непростом деле ни у кого не оказалось, так что им пришлось немало повозиться, прежде чем гора вьюков, веревок и жердин превратилась в еще непрогретый шатер. Все же к ночи в печке загудело пламя, а демон устало опустился на край холодного ложа. Кривой шутливо заметил:

— Да-а… Делов у тебя поприбавилось: и шатер ставь, и жрать готовь, и лошадь еще одна, и вообще хозяйство… А девушек, кстати, тут хватает!

— Вот и женись, — сказал демон, снимая сапоги, — Ты-то как здесь, устроился?

Вор потупился и смущенно поковырял мозоль на ладони:

— Да есть тут одна вдова… Устроился. Она хорошая женщина.

Совсем смутился и пробормотал, выходя из шатра:

— Ты, это, спи. А завтрак я организую.

Демон устало и бессмысленно выругался, закутываясь в одеяла. И провалился в красочный, цветной сон.

Ему снилось, что он идет в зоопарк, сжимая такую большую и надежную бабушкину ладонь. Просыпаться совершенно не хотелось, так что когда его уже довольно грубо затрясли, сон вдруг прервался, ускользая из сознания, вызвав невозможностью связно удержать в голове вспышку ярости.

Натолкнувшись на злобный взгляд демона, Кривой отступил:

— Э, ты чего?!

Демон со стоном схватился за голову:

— О, дьявол! Я почти помнил, пока не проснулся! Я видел во сне мать моей матери. Она сказала «веди себя прилично!», и я был совсем маленький, и мы с ней шли… Куда же мы шли? Ну вот, опять все забыл. Дьявол!

— Да будет тебе убиваться, вспомнишь еще, — примирительно вздохнул Рик Хаш, Садись завтракать, а то остывает, Сегодня весь день — в седле. Предстоит лезть через Черногорье, а там герцогских понагнали немеряно. А нам надо скорее пройти Сухие топи, они уж начали раскисать.

Демон сел, нашаривая сапоги:

— Слушай, так если там непроходимое место, то ради чего Гуланайну держать здесь свою армию все лето?

Кривой подвинул к столу стул и начал раскладывать другой, совершенно новый. Демон заметил, что и стол, и стулья, и вся посуда — новенькие, видно, купленные взамен тех, что остались с Хови.

— Почем брал это великолепие?

— Нипочем. Считай, что даром. У Архиерея здесь, как он сказал, «неограниченный кредит», — ухмыльнулся Кривой.

— А я-то уж подумал, что ты ночь не спал, — заметил демон, усаживаясь поудобнее. Вор смущенно кашлянул:

— Ну, не всю, конечно. Это ж теперь когда случай подвернется, если вообще подвернется.

— Прикатил бы даму с собой, — предложил демон. Рик покачал головой:

— Ты же знаешь, куда мы теперь. Да и дети у нее.

— Шучу. Так откуда у Архиерея тут этот неограниченный кредит? Что, шарани решили оплатить наши дорожные расходы до дворца в Хаоне?

— Ну и это тоже, — кивнул вор, — И еще маленькая контрабанда. Знаешь, что было в тех объемистых кулях, которые мы везли сюда?

— Золото? — предположил демон, вторично наваливая в тарелку всего понемногу. Рик Хаш покачал головой:

— Ткани. Их в Герцогстве последние десять зим стали делать на специальных машинах, оттого они там дешевы и качество — лучше невозможно. А здесь на них цена: ой-ей-ей! Здесь их покрасят, да пропитают смолой горючего камня — вот тебе и полотнища для шатров: не промокают, не продуваются ветром и не промерзают на самом жгучем морозе!

— Да? Интересно, — сказал демон, заглядывая в опустевшую кружку и снова наливая вина:

— Ну а что тут вообще дешевое? Пустыня, и верно все привозное?

— Почти все, — кивнул Рик, тоже подбавляя себе вина, — Они здесь выезжают за счет железа, горючего камня и глины. Конечно, еще выращивают на юге травы и деликатесы. Все это вывозится в Миррор.

— Все понятно, кроме глины, — кивнул демон. Рик рассмеялся:

— Да ведь на севере, в Миррор, глины, годной для гончаров, харраш наплакал. Вот Белый Барон и делает свои деньги на тарелках, горшках и прочих кувшинах, которые его гончары лепят из этой глины. А уж потом караваны везут посуду по всей Миррор, и даже на Древние Острова. Этот Гвери очень умный человек — как запасы глины на севере стали истощаться, он послал своих людей, чтобы лаской да деньгами уговаривали переселяться в Джамбиджар. А те, кто решился переехать, уж о том, как их приняли, как деньгами по первости помогали, какие им мастерские построили, пустили молву так, что народ в Джамбиджар и сам потихоньку потянулся. Так и превратил барон захолустный гарнизон в торговый и гончарный город. Теперь, говорят, он туда кузнецов сманивает. Говорят, будто даже от податей приехавших освободят на три зимы, ну, пока они там не обживутся.