Баллада о Максе и Амели

Йедда перестала орать и уставилась на меня. Ее глаза уже не сверкали. Их выражение показалось мне удивленным. У меня не получалось учуять, нападет ли она на меня сейчас или же, утомившись от своего неистового крика, присядет на землю. Никто из нас – ни она, ни я – уже не обращал внимания на Макса.

Сестра. Эта самка когда-то была для меня сестрой. Как было бы замечательно, если бы у меня опять появилась сестра. Эта мысль меня ошеломила: она ведь уже давно не приходила мне в голову. Однако эта самка на протяжении уже многих тысяч лет больше не воспринимает меня как сестру. Она ведет себя совсем не так, как в предыдущей жизни. Я присмотрелась к ней повнимательнее. Хотя отсутствие одного глаза очень сильно ее уродовало, она, тем не менее, при свете пламени показалась мне удивительно красивой. Возможно, потому, что она была первым существом, которое посочувствовало моему вечному бремени. В этот самый момент, когда я стояла, как заколдованная, перед ней и уже хотела к ней прикоснуться, на меня во второй раз напал ее пес.

Макс повалил ее на землю. Это его нападение было более мощным и хладнокровным, чем нападение на самца косули. Он точно знал, что хочет сделать. Он, на этот раз уже ни мгновения не медля, вцепился зубами в лицо Йедды.

Черный пес набросился на меня и впился зубами в мое лицо. Мои щеки и шея покрылись кровью. Если он сейчас перегрыз бы мне горло, я отправилась бы в промежуточный мир. Я с удовольствием умерла бы. В этот момент мне показалось бы даже замечательным, если бы я не попала в промежуточный мир, а вообще исчезла бы навсегда. Даже это было бы для меня лучше, чем снова и снова страдать, не видя этим страданиям ни конца, ни края. Лучше вообще не существовать, чем существовать подобным образом. Поэтому я подставила этому псу свое горло.

Макс, похоже, хотел снова вцепиться зубами, но уже так, чтобы положить конец всему – самой Йедде, ее охоте на нас, нашему страху. Но тут снова заревел медведь. Он был сейчас уже совсем близко. В его реве чувствовались и испытываемая им боль, и охвативший его гнев. Еще немного – и он окажется возле нас. Что произойдет, если Йедда будет уже мертва? Нападет он на нас? Нам с Максом необходимо убежать отсюда еще до того, как медведь появится здесь. Более того, к нам приближался не только медведь – нас постепенно окружали языки пламени. Нам нужно поскорее убраться отсюда. Наконец-то убраться отсюда! Поэтому я крикнула Максу:

– Мы должны отсюда убежать! Немедленно!

Но кричала я также и из-за Йедды. Я не хотела, чтобы она умерла. Для меня она была моей сестрой в пустыне, и я попросту не могла желать ее смерти – а особенно сейчас, когда я увидела и услышала ее боль.

Однако прежде всего я кричала из-за Макса. Его нежная душа не выдержит, если он сейчас станет убийцей.

Но Макс меня не слушал и не спрыгивал с груди Йедды. Моя сестра тоже не двигалась. Она даже подставила Максу шею. Она хотела умереть. А он хотел ее убить. Я была единственной, кто не хотел, чтобы это произошло.

– Макс!

Он никак не отреагировал.

– Оставь ее!

Теперь он повернул голову ко мне. Его явно удивило это мое настойчивое требование.

– Пожалуйста.

Я сейчас просила сохранить Йедде жизнь, к которой она сама, похоже, была совершенно равнодушна.