Баллада о Максе и Амели

Она была намного ниже этого мужчины ростом и намного толще. Волосы у нее были длинные, каштанового цвета. Эти два человека очень сильно отличались друг от друга. Так же сильно, как отличаются друг от друга большой черный пес и маленькая бродячая собака с шерстью цвета песка.

– А если бы мы оставили Макса у ветеринара, то и Лилли захотела бы там остаться.

Лилли?

Мы находились у Макса дома! Другого объяснения тому, что я только что услышала, быть не могло. Эта женщина, похоже, не кто иной, как хозяйка Макса. А этот мужчина – его хозяин, который водил Макса на поводке. И который вышвырнул его из автомобиля!

Я зарычала на этого мужчину еще громче.

– Эта собачка настроена отнюдь не дружелюбно, – испуганно констатировал он.

– Она не привыкла к людям, а потому попросту пытается держать дистанцию, – ответила женщина.

– А что, если она укусит Лилли?

– Возможно, ей, чтобы стать дружелюбной, нужно всего лишь чего-то поесть, – сказала женщина, пытаясь успокоить мужчину, но в этих словах прозвучала ее собственная обеспокоенность. – Я приготовила ей курицу с рисом – как мне посоветовал ветеринар. Такая еда и тот укол, который он ей сделал, должны поставить ее на ноги.

Мне невольно вспомнилась та острая штуковина, которую ловцы собак вонзили в старого пса. Я ощущала, что в нижней части живота меня тоже кто-то чем-то кольнул. Однако что бы люди ни сделали со мной, это отнюдь не привело к моей смерти.

Хозяйка подошла к двери, открыла ее, и я тут же почувствовала приятный запах. Эта женщина хотела меня накормить. Да-да, накормить! Но я ведь не позволяла кормить себя ни одному человеку!

Я собралась уже было дать это понять вознамерившейся накормить меня женщине, но тут вдруг открылась еще одна дверь, и я услышала голос Макса.

– Рана! – залаял он.

Слышать его, чувствовать его запах и даже прикасаться своей мордочкой к его морде – возможность делать все это дала мне силы подняться на ноги. Я сделала это медленно, ноги у меня дрожали, но меня переполняла радость от того, что он жив!

– Наконец-ты проснулась!

Макс бросился ко мне. При этом он едва не сбил меня с ног. Ему, однако, удалось вовремя остановиться, и мы стали радостно обнюхивать друг друга. Мы спаслись от стужи. И от смерти! И как только это нам удалось?

На свете не было более приятного запаха. Его не мог превзойти даже запах еды, которую толстая женщина занесла в комнату на подносе, хотя от еды этой пахло приятнее, чем от косули и оленя.

– Ты должна это съесть, малышка, – сказала женщина и поставила поднос прямо передо мной.

Мне, однако, не хотелось даже на мгновение отрываться от Макса.

– Хозяйка права, – сказал Макс и слегка попятился, чтобы я смогла приняться за еду.

Макс называл эту женщину хозяйкой. Мне снова пришло в голову, что Макс всю свою жизнь подчинялся людям. И если я сейчас приму эту еду, я тем самым тоже стану им подчиняться. Причем я стану подчиняться тем людям, которые вышвырнули Макса и отняли у него возможность иметь детей.

– Это пойдет тебе на пользу, – сказал Макс.

Я, даже не прикоснувшись к еде, отошла на несколько шагов в сторону.

– Теперь у нас две собаки! – вдруг раздался звонкий голос.

Это воскликнула маленькая нежная девочка с непослушными локонами. Она зашла в комнату, хромая и улыбаясь во все лицо. Одна из ее ног была искривлена. На мусорной свалке или в лесу такая девочка-калека не протянула бы и трех дней. А в снегу в горах – даже одного. Это, видимо, и была Лилли. А кто же еще? Та самая Лилли, которую так сильно любит Макс.

На ней была ненастоящая шкура, о которой я впоследствии узнала, что она называется «пижама», а изображенные на ней странные животные – это «мишки». Считалось, что их изображения приносят удачу. Они не имели ничего общего с настоящими медведями, потому что те явно не приносили никому удачи. Девочка с ног до головы пахла Максом. Они, видимо, часто прижимались друг к другу.

Что Лилли только что сказала? «Теперь у нас две собаки»! Эти люди, видимо, думали, что я принадлежу им.

Я подошла к подносу и принялась за еду. При этом я вовсе не согласилась подчиняться. Как раз наоборот. Чтобы суметь уйти от этих людей, нужно было набраться сил. Я никогда не буду принадлежать никому на свете.

61

Люди погасили светильники, надавив для этого на какие-то штучки на стенах (наверное, люди были более могущественными, чем мы, собаки, потому что у них имелись руки и длинные пальцы), и собрались пойти в какие-то другие помещения своего жилища. И тут вдруг Лилли захныкала:

– Я хочу, чтобы Макс спал рядом со мной. И Инала тоже!

Откуда этот хромой ребенок знал, как меня звали раньше?

– Нам вообще-то неизвестно, действительно ли ее так зовут, – сказал мужчина и зевнул.

В этот момент он выглядел таким усталым, как будто совершил по меньшей мере такое же утомительное путешествие, как то, которое совершили мы.

– Но ведь нам сообщила его та женщина с ожогами! – возразила Лилли.