Баллады снова солгут

— Неужели за все время пути вам так и не стало интересно?

— Что именно? Я вас не понимаю.

— Ваше наследие. Неужели ваша кровь молчит по-прежнему? Вы ведь не можете быть совсем уж… простой. Вы ведь обучались. Вы способны творить магию, вы делали такое, с чем мне никогда не сладить. И вы хотите сказать, что вам неинтересно? — Басх поднялся и заходил вокруг костра, нервно стискивая запястье.

— Хотите, поменяемся? — предложила я зло. — Если вам это так нравится, забирайте. Клянусь, если бы мне были известны хоть какие-то способы поделиться с вами тем, что я вроде как умею, я бы с радостью отдала это вам — ради вашего дела.

— Но это же глупо! Вы же изучали аксиому Ткачества, разве нет? — Басх остановился передо мной, стараясь не дать мне отвести взгляд. — Вы же знаете, что не бывает случайных совпадений? Вы ведь должны понимать — вы не зря оказались именно здесь…

— Ох, избавьте меня от этого, будьте добры! — я застонала. — Если вы ещё продолжите, мне начнёт казаться, что вокруг меня не горы, а аудитория.

В следующий миг у меня внутри что-то оборвалось и ухнуло во внезапно обнаружившуюся в животе пропасть: Басх сел рядом и накрыл мою ладонь своей, заглядывая в глаза ещё настойчивее. Стук в ушах начал мерно отсчитывать замедлившиеся мгновения.

Слушай, если только ты можешь молчать — пожалуйста, молчи. Не порть все своими уговорами. Ты гораздо лучше, когда не открываешь рта…

Хорошо, что у меня хватит ума не произнести это вслух.

— Может, вы и правы, — сказал Басх негромко, в повышении тона уже не было надобности. — Но не бывает таких совпадений, как вы. По крайней мере, я в это верить отказываюсь. Я просто хочу, чтобы вы подумали над моими словами, Эльн.

Изумрудный плен распался, потух жар над моей ладонью, и время вернуло свой обычный ход. Басх покинул мои неприлично восторженные останки и вернулся к своим любимым фолиантам. Он явно сказал все, что хотел. Но мне-то что прикажете делать теперь? Как мне вообще это рассматривать? Как предложение остаться завтра с ним в Хардаа-Элинне? Вот Святоша-то обрадуется такому. Или он… не предполагался?

Что это вообще было сейчас, кто-нибудь мне пояснит?

Через некоторое время вернулся мой напарник, которому вообще следовало сделать это куда раньше и не дать зеленоглазому бесу смутить мой ум. Беспокоиться стало не о чем, и я решила все же попытаться уснуть, пока бодрствование не обернулось очередной оплеухой для моей гудящей головы. Помучиться, конечно, пришлось, но уютный мрак долгожданного забытья стал мне достойной наградой за труды.

Утром мы продолжили путь, причём двигались с удвоенной, если не с утроенной скоростью — вот что делает с людьми близость долгожданной цели. Басх летел чуть ли не впереди Святоши, несмотря на нешуточную поклажу. Я шла последней, стараясь держать рот на замке, ибо разум мой был в полном беспорядке. Под самое утро меня начали мучить сны, о которых даже толкователям не рассказывают, и я в очередной раз дала себе зарок согреть кому-нибудь постель по возвращении.

Дорога была лёгкой. Нам благоволило душераздирающе синее небо, которое всё больше походило на аляповатые фрески из часовен. Вся непогода будто осталась за пределами Аутерскаа, а холод, пусть и собачий, не особенно нас беспокоил во время ходьбы.

— Интересно, как эльфы вообще могли жить в этой постоянной зиме? — вдруг сказал Святоша, когда солнце уже перевалило далеко за полнеба. — Как-то не очень похоже на сказы о вечном цветении, которые нам менестрели в уши льют…

— Ну, сказы ведь тоже не берутся из ничего, ведь так? — отозвался Басх. — Магия позволяет многое.

— Ага, особенно дыры в истории с её помощью латать хорошо, — Святоша фыркнул. — Я как-то говорил уже, да? Я тоже не лыком шит, я знаю, что эльфы в эти земли откуда-то пришли. И вот вам вопрос: почему сюда? Почему они не пошли куда-нибудь, где теплее? Тоже скажете — магия?

— Вы требуете от меня ответов, которых нет сейчас ни у кого, — неожиданно кротко ответил Басх. — Зачем я здесь, по-вашему?

Святоша усмехнулся краем рта, но разговору оказалось не суждено продолжиться. Путь свернул за отвесную скалу и… закончился. Это было очевидно. Даже карта была не нужна.

Две огромные колонны из зелёного камня, немного похожего на мрамор, покрытые плавной резьбой. Время долго, наверное, продолжало здесь свой разрушительный труд — прежде чем отступило с тихим, бессильным ругательством. Иней только добавлял камню какой-то юной, игривой красоты. Колонны выглядели так, словно мастера только-только закончили работу над ними и отлучились вместе со своим инструментарием… на какую-нибудь пару тысяч зим.

Но разве ж это срок? Скоро вернутся, иначе и быть не может!

Живость колонн подействовала на всех нас. Святоша выглядел ошеломлённо, словно все его запасы гаденького смеха исчерпались моментально. У Басха в глазах — подумать только! — стояли самые настоящие, всамделишные слезы. У меня, признаться, тоже. Я не могла только взять в толк — почему?

— Хардаа-Элинне… — прошептал Басх. Затем выругался. Первый раз за весь поход. Святоша поддержал его восхищённой бранью.