Банан - это всего лишь банан

— Он покупает нам великолепную квартиру в качестве свадебного подарка.

— И что, уже кто-то у нас выходит замуж? — на Лину уже накатывала паника. Она не просто познакомилась с влиятельным человеком! Она уже, оказывается, уже выходит за него замуж!!!

— Ангелина! Ты поглупела от счастья? Это твой будущий муж.

— Мама, он тебе в мужья больше подходит! — воскликнула девушка, забыв, чем может обернуться нелояльность. Слезы выступили на глазах, и она часто — часто заморгала, пытаясь сдержаться.

Однако женщина, стоявшая уже на пороге исполнения своей мечты, не обратила внимания на дерзость и только отмахнулась, давая понять, что разговор окончен.

Девушка прошла в свою комнату, переоделась, чтоб не попало за небрежное отношение к дорогим вещам. На автомате натянула на себя домашний костюм и только после этого позволила себе свернуться калачиком на кровати и тихонько- тихонько заскулить. Не дай Бог мать услышит! Слезы текли нескончаемым ручейком, преодолевая пороги задушенных всхлипываний. И, кажется, с ними вытекало и все желание жить. Ведь если сейчас ей не оставили выбора, с родной матерью, то с какой радости с ней будет церемониться посторонний мужчина! Она прекрасно поняла, что нужна только как визитная карточка — молодая, привлекательная, образованная и самое главное — покладистая.

Несмотря на свою неискушенность, Лина понимала, что Городецкий — не тот человек, который будет верен, который будет нежен. Она сделка, удачное вложение. Слезы уже высохли, и девушка почувствовала, что пора взрослеть и брать ответственность за свою жизнь на себя.

К матери она претензий не предъявляла. Она такая, какая есть. Сухая, расчетливая. Никогда не расщедривавшаяся на ласку. Но ведь и бабушка Зинаида такой была. С той лишь разницей, что она свою дочь наставляла на упорную работу, на независимость от мужчин. А мама как раз и пыталась сначала стать независимой от работы за счет мужчин.

Но родительская установка оказалась сильней ее желания, и подсознательно она выполнила программу матери — работать, не покладая рук и не зависеть от мужчин.

Лина задумалась. Может и ее мама хотела для нее добра? Хотела сделать, как лучше? Но переспорить и переубедить ее было невозможно. Если она решила причинить добро — ее уже не остановить. И завтрашняя сделка тому подтверждение. Мать несется, как скорый поезд, к своей мечте.

Единственное, что она может сделать — выпрыгнуть из этого поезда. И тогда его движение станет бессмысленно. Значит, сегодня она должна убежать, чтобы сделка не состоялась.

Лина подскочила, рванулась к своему маленькому ноуту и лихорадочно начала искать варианты. Как хорошо, что она из подросткового протеста завела себе карточку и, когда ей предлагали нарисовать портрет, она не отказывалась от оплаты. В итоге накопилось двадцать восемь тысяч. Для старта новой жизни катастрофически мало. Но другого выхода не было.

Мама давала ей налички строго на проезд, с собой полезный мюсли — батончик, яблоко, банан. Обед дома.

Лина лихорадочно соображала. Они с мамой несколько раз ездили в Европу — музей-турне. Бронировали жилье через «букинг».

Нашла дешевый хостел. Нужно же где-то сидеть и просматривать объявления?! Поезд не по карману. Значит, бла-бла-кар. Рискованно, но многие же ездят?! Рискованней остаться дома и связать себя кабальной сделкой.

Осталось самое трудное. Выйти из дома так, чтобы мать не догнала в первые пять минут. Она взяла листок бумаги, ручку.

«Дорогая мама! — написать непривычное, но просящееся «мамочка» она не смогла. — Я безмерно ценю то, что ты для меня сделала, чем пожертвовала ради меня. Но прости. Я не хочу замуж за старого толстого крота. Я обещаю — я заработаю и верну тебе все, что ты в меня вложила. Я уезжаю. Со мной будет все в порядке. Буду присылать иногда сообщения о том, что жива и здорова. Телефон оставляю дома, чтоб ты его не терзала понапрасну. Решения своего я не изменю — возможно, у меня что-то есть от папы.

Твоя Лина»

Хотела приписать «Люблю», но засомневалась — такая валюта у них не ходила…

Утрамбовав в сумку белье, крохотное полотенечко, умывалки, ноут, она огляделась. Сердце сжалось, словно его сдавила жестокая рука неизбежности перемен. Если она не сделает этот шаг, придется все равно покинуть свою скромную, но уютную комнатку.

Прокравшись в прихожую, она бодренько крикнула:

— Мам, я в детдом рисунки отвезу. Завтра все равно некогда будет. Бросила на пол листок, чтобы мать нашла его и не начала обзванивать морги и больницы. И не дождавшись ответа, быстренько захлопнула дверь. Слезы снова потекли — она оплакивала свое невеселое, но все же благополучное детство. Затянувшееся детство…

Глава 18

А Нильс, газонув практически с места, тем не менее успел бросить пытливый взгляд вслед девушкам. Ну что ж, кто будет спорить, что задница — это рычаг управления. Если не Вселенной, то мужским мозгом точно.