Банан - это всего лишь банан

И в голове мужчины одновременно, нарушая постулат о том, что в одну единицу времени человек не может обдумывать две разные мысли, возникли две. Правда, на одну и ту же тему. Аккуратная попка Лины вызывала самые возвышенные чувства, в меру откормленная, практически бразильская задница Марины вызывала жгучее желание видеть ее лишь в одном ракурсе — в позе русской прачки. И надо отдать должное — этот зачетный попец вырос в естественной среде обитания, а не так как у Ритки — под чутким руководством селекционера, то бишь тренера.

Вот так неожиданно вечер оказался у Нильса совершенно свободен. Возвращаться на дачу смысла не имело — сам попросил маму устроить сейшн, теперь там тусят пожилые девчонки, как мама называет своих подруг.

Ощущение ничем не занятой, бездарно пропадающей субботы буквально жгло ему пятки. И самое паршивое — Глебу не позвонить, не обменяться шпильками — нужно ж держать лицо до победного!

Тем более, что Глеб в этот момент был достаточно занят. И сам Нильс спровоцировал это.

«Мы с Линочкой любуемся пейзажем у меня на даче…» Как надоедливый, прилипчивый мотив заседает в голове, так и эта фраза засела в мозгу Глеба раскаленным гвоздем, полдня не давая работать продуктивно. «Мы с Линочкой любуемся пейзажем на даче…» Заезженная пластинка.

Однако обладая аналитическим умом, он заставил себя разложить на составляющие услышанное и решить, что с этим делать.

Несомненно дело в Лине. Трогательная, беззащитная, нуждающаяся в поддержке. Вот Нильс, это дитя порока, ее и взял в оборот. Глеб отчетливо помнил, как она невинно, но так сексуально слизнула с губ крошки «Эстерхази»…Волна нежной чувственности заплескалась у него в груди.

Остается надеяться, что Нильс с ней бережен. Черт! Вся его годами выстроенная система защиты от боли готова треснуть по швам. Чувствам, привязанностям в его жизни нет места. Он получает удовольствие так, как привык. И чтобы напомнить самому себе свои приоритеты, он позвонил Вике.

— Вик, хочу грязного секса. Но чтоб все чисто было. В четыре заеду.

Как всегда, не давая себе труда выслушать слабые упреки в том, что не предупредил заранее, что у нее свои планы, он отключился. Он получал удовольствие от безграничной власти, от того, с какой радостью его женщина откликалась на грубые ласки, его заводили ее непритворные стоны.

Вика выскочила из подъезда, как всегда с недосушенными волосами, с макияжем, нанесенным быстрой рукой. Зато все остальное она готовила тщательно. Приятно было скользить рукой по абсолютно гладкой, без малейшего волоска промежности, все, как он любил.

На ней был тонкий, но непрозрачный льняной костюм. Легкий пиджак и платье без бретелей. Под такую одежду полагался такой же конструкции бюстгальтер или же на прозрачных лямках. Однако опытный взгляд мужчины не выхватил ни того, ни другого.

Дотянувшись, она поцеловала Глеба в щеку, предвкушая горячее продолжение дома.

— Обратно я такси тебе закажу. Выпьешь со мной?

— С тобой выпью, — промурлыкала она, акцентируя «с тобой», подчеркивая, что все, что между ними происходит — возможно лишь с ним.

Глеб разлил по бокалы коньяк, порезал лимон и, вернувшись в гостиную, где оставил гостью, протянул один ей.

— Хочу тебя, — не самый оригинальный тост, но соответствующий их сегодняшней повестке дня. — Разденься сама. — Голос Глеба был низким, повелевающим, с легкой хрипотцой.

Вика отпила пару глотков и отставила бокал. Скинув пиджачок на пол, она изогнулась и завела руки за голову, доставая молнию. Полные груди ее при этом вздернулись вверх. Не торопясь опускать руки, Вика тянулась ниже и ниже, пока лишенное бретелей платье не сползло к ее ногам, обнажив аппетитные формы.

Ладная, крепкая стать женщины, только что обнажившейся перед ним, как перед падишахом, манила взор, заставляла привести мужское достоинство в полную боевую готовность.

— Иди ко мне, — позвал он, и вдруг представил на месте Вики трогательную, хрупкую фигурку Лины, делающую робкий шаг к нему. Черт, мозги что ль в ломбард сдал? Забудь, — прорычал здравый смысл, — ее Нильс нянчит! А уж в его способностях и возможностях сомневаться не приходится. Глеб вспомнил недавний спор, где друг доказывал, что можно и нагнуть, и заласкать до звезд в глазах. Ну так Вика тоже вроде не жалуется, что звезд не хватает, стонет так, будто несколько мужиков все ее точки G ласкают. Или не хватает? Он вопросительно посмотрел на свою подругу, которая по-своему истолковала этот взгляд.

Вика, как бесстыдная кошка, уселась ему на колени и принялась расстегивать рубашку. Дойдя до пупка, она поняла, что дальше будет неудобно и соскользнула на пол, оказавшись лицом перед пахом мужчины.

Голодно облизнувшись, она освободила от мешающей одежды уже подающую явные признаки заинтересованности плоть. Несколько раз она прошлась пальчиками, помассировав у основания. Выдохнув, обвела языком, наслаждаясь терпким вкусом выделившейся капельки, размазывая ее губами по всей длине.