Банан - это всего лишь банан

Мотоциклы угрожающе нарезали круги, оттеснив очухавшихся двух других охранников вплотную к забору. Те, подумав, что их напарник дал волю рукам и где-то в углу тискает залетевшую глупую пташку, беззаботно резались в карты в беседке. Сейчас они с ужасом наблюдали, как шедевры ландшафтного искусства, украшавшие территорию превращаются в жалкие ошметки под беспощадными колесами монстров — захватчиков. Было совершенно очевидно, что силы ада стянуты сюда были для того, чтобы вызволить девчонку, которую они должны были охранять. И вот теперь придется как — то возмещать баснословные убытки и жалко оправдываться.

Появление Глеба с девушками было встречено приветственными гудками.

Щемящая тоска когтистой лапой сдавила сердце бывшего гонщика. С наслаждением вдыхая запах гари, он едва не потерял связь с реальностью. Рев моторов словно взорвал адреналиновую бомбу внутри. До дрожи ему захотелось оседлать байк, промчаться на одном колесе, рвануть на трассу, задыхаясь от бешеной скорости.

Ничего не стоит сейчас у ребят одолжить железного коня. Но… урезонивал он себя — Нильсу дал клятву никогда не подходить и близко к байкам и Лина слишком слаба, чтоб ее можно было оставить одну.

Беспрепятственно выйдя за ворота, недавние пленники оказались в центре гомонящей толпы — весь клуб в считанные минуты сорвался освобождать Демона.

Ящер, собственной персоной, приблизился, чтоб облапить старого приятеля, но видя, что тот с драгоценной ношей, только ограничился дружеским похлопыванием по плечу.

— Мы тут «хаммер» пригнали на всякий случай. Свою машинку оставляйте, компания заберет, а вам нужно чуть переждать. А то этот Городецкий на беззащитных всех собак спустит. А ко мне никто не сунется, да и ничего не докажут. Грузитесь, — он махнул в сторону мощного автомобиля, стоявшего вне видимости камер.

Предводитель байкеров гостеприимно предоставил свой загородный дом. Не особняк, как у Городецкого, конечно, но достаточно просторный и уединенный.

— Живите, сколько угодно, но через две недели приезжает теща, — широко улыбнувшись, развел он руками, обозначивая свои владения.

— Спасибо, брат. Нам бы только ночь пролежать, да на день задержаться. — Нильс окинул блудливым взглядом девушек. Как всегда, он не смог обойтись без двусмысленности, вызвав у дам неоднозначную реакцию.

Марина хитро склонила голову и соблазнительно прикусила уголок губы. Лина, метнув испуганный взгляд на Глеба, опять, застеснявшись, покраснела.

— Ну ты, птица — говорун. Твои нервы пострадали меньше всего. Слетай со своей пташкой в город и купите там Лине одежку, а то ей надеть нечего будет. И Марину побалуй за мой счет. Я у нее в долгу.

— О, так у нас семейный подряд будет — кредитный дом «Нильс энд компани».

— Часа два вам на это, — Глеб воздел очи кверху, пропустив смешок Нильса.

— А если мы задержимся? — Нильс хохотнул.

— Что значит, если?! Вы задержитесь. — Глеб выразительно посмотрел на друга. Ему хотелось побыть с Линой наедине. Слишком много нужно было наверстать, озвучить.

После того, как кавалькада байков и «Хаммер», любезно предоставленный Нильсу Ящером, скрылись из вида, Глеб облегченно вздохнул.

— Помнишь, на чем мы закончили? — мужчина взглядом обласкал свою избранницу с ног до макушки.

— Да, ты, — девушка робко взглянула на него ("ты" было так еще непривычно). — Сказал, что я разбудила в тебе дракона, который ждет ласки.

Глеб притянул ее к себе и собрался впиться в губы, как она снова отшатнулась.

— О, прости. Ты считаешь себя свинкой. И кстати на этом мы закончили важную часть нашего разговора.

— Я сама. — Лина попыталась вывернуться из объятий, но Глеб только крепче прижал и прошептал на ушко.

— Сама ты приняла решение уволиться. К чему это привело?! Ты же моя девочка, поэтому я хочу… — Глеб почувствовал, что спазм волнения перехватил горло. Не в силах вымолвить ни слова, он подхватил ее на руки и понес в ванную.

Отрегулировав воду, он начал медленно и чувственно раздевать свое сокровище. Расстегнув молнию, он стащил юбку. Приподняв девушку, как куклу, он освободил ее от ненужной одежки. Расстегивая пуговичку за пуговичкой, снял блузку. Белые трусики и бюстгальтер подчеркивали ее неискушенность, а рваные колготки противоречили ей, будоражили кровь, заставляя ускоренно мчаться по сосудам.

Понимая, что это прелюдия к тому, что сделает их парой, Лина смущенно опустила ресницы. Каждое прикосновение рук любимого мужчины вызывало сладкую дрожь. Губы от волнения пересохли, а дыхание, казалось, целиком зависело от его движений. Касание — короткий вдох. Еще касание — словно всхлип. Как она выдыхала, даже не чувствовала.

Глебу казалось, что помимо его воли, мысли взрывают мозг. Мысли о том, как долго и мучительно он хотел ее. Чуть ли не завязывая член на узел, отказался от близости, когда его девочка трепетала в ожидании продолжения. Как целовал, мучительно сладко, понимая, что больше ничего не в праве сделать. Как рука нагло гладила худенькую спинку в бассейне.