Банда потерпевших

Султан ничего не знает ни о Ване, ни о миллионе. В прессе этот случай освещали без указания фамилий. А я не посвящал Султана в детали, потому что в этом случае он мог сам заняться поиском Вани и миллиона. Но теперь ситуация изменилась. Теперь меня не интересуют деньги. Пусть Султан сам их возьмёт. Надо только его раззадорить и не говорить, что у Вани ствол с глушителем. Пусть они порвут друг друга, сводя старые счеты, рабовладелец и раб, лишь мне было хорошо.

Я позвонил Султану и обрисовал в общих чертах обстановку. Мол, деньги, которые я хотел отдать, у Вани. Назвал номер гульятевского «Мерседеса». Сказал, что предположительно Ваня двигается сейчас по Тульской области в сторону от Москвы.

Чем мне нравятся чечи: они, как правило, не ковыряются в мелочах, не задают лишних вопросов. То ли считают для себя унизительным, то ли всё просекают своим умом. Единственное, на чём застрял в разговоре Султан, это на факте моего знакомства с Ваней.

– Значит, ты поддерживаешь с ним отношения? – зловещим тоном спросил он.

Я сказал, что это долгий разговор.

– Любите вы долгие разговоры, – прорычал Султан. – Ладно, разберемся. Но если ты и в этом раз кинешь, ты – «самовар». Заочно ты уже «самовар».

Я перевёл дух. Моя отправка на тот свет, кажется, откладывалась.

Султан прислал Ваху за фотографиями Вани и Клавы. Теперь беглецам не позавидуешь. Чеченские диаспоры в каждой области – своего рода резидентуры. Султан может задействовать всех земляков: мужчин, женщин, подростков и даже детей. Не попасть в эту сеть практически невозможно.

Волнухин

Течение моей жизни определяют телефонные звонки. Зовут где-то выступить. Приглашают куда-нибудь приехать. Бег жизни, наверное, быстро бы остановился, если бы не эти звонки. А сегодня позвонили из администрации президента. Пропуск уже заказан.

Жду в приемной. Появляется помощница супруги президента. Протягивает руку, называет себя: Светлана Николаевна. Объясняет, зачем понадобился. Супруге президента предстоит поездка за границу, на мероприятие, посвященное проблемам семейной жизни. Число разводов и гражданских браков растет не только у нас в России, но и во всём мире. Соответственно увеличивается число детей, растущих в неполных семьях. Как это отражается на их психике и движении по жизни? Что в этом смысле может сделать государство и общество? Такова проблематика. Не могу ли я помочь ей в составлении коротких речей?

Нам приносят чай. Я выслушиваю комплименты. Высказываемые мной мысли всегда интересны, потому что спорны, но в данном случае требуются не общие слова, а впечатляющие примеры из жизни.

Светлана Николаевна даже не подозревает, что, выбрав меня в помощники, невольно попала точно в цель. Есть у меня примеры из жизни. Но стоит ли откровенничать?

Говорю, что задача ясна, проблема действительно серьёзна, но мне надо подумать, посоветоваться со знакомыми социологами. Вот у кого полно примеров.

Договариваемся встретиться через два дня.

Рано утром звонит Ваня. Они далеко, где конкретно – не говорит. Дача осталась открыта. «Так получилось». Ясно, их нашли, и они дали дёру. Подробности родителям знать не обязательно.

Ребята ударились в бега. А побег – это всегда новые преступления.

– Ваня, ты можешь остановиться?

Отвечает, что, наверно, может. Наверно?! И на этом спасибо.

– Сын, – говорю, – всё можно дать человеку: образование, богатое наследство. И он сам может взять от жизни многое. Только не масштаб личности. Масштаб даётся, как видно, только генетически. Не измельчи, не разменяй себя, прошу тебя, Ваня.

– Постараюсь, – отвечает Ваня. – Только как быть с девизом Шамиля?

Он рассказал мне про орден, который показывал ему Султан, и что на нем написано. Я знал об этом историческом факте. Действительно, как совместить то, что советую я, с девизом предводителя горцев?

– Ваня, это этическая норма другой культуры. В Чечне человек может позволить себе эту роскошь – не думать о последствиях, потому что за ним весь тейп. Тейп защитит, наймет хорошего адвоката, заплатит кому надо, чтобы дали меньше срок, или вовсе не посадили, поддержит в неволе. А у нас? Хотя можешь считать, что я – твой тейп.

– А я – твой генофонд, – в тон отвечает Ваня.

– Я люблю тебя, сынок, – вырывается у меня.

– Я тоже люблю тебя, отец, – отвечает Ваня.

Ваня

Клава написала доверенность на управление машиной. Но это же филькина грамота. На двух постах чуть не задержали. Пришлось откупаться.

Я жал на всю педаль. Пряхин по времени пока не успевал оповестить посты ГИБДД. Эта ночь была за нас.

Утром набрался смелости и позвонил отцу. Когда разговариваю с ним, всегда волнуюсь. Боюсь что-нибудь не так сказать. Хочется соответствовать ему. И очень не хочется, чтобы он разочаровался во мне. Интересно, так или не так было бы, если бы я давно, всю жизнь жил с ним рядом. С ним я бы справлялся с жизнью. Он бы меня понимал.

Не могу жить ради денег. Ради того, чтобы их становилось всё больше, больше, больше… Нет ни настроения, ни способностей. Ведь об этом надо думать с утра до вечера и еще, наверное, чтобы это снилось.