Бандитка с Чёрных гор (СИ)

Вся сбруя в пещере была ворованной и перетащенной предмет за предметом сюда, в логово грабителей. Одной всаднице явно не под силу было бы притащить сюда такую груду вещей. Если бы не всеобщая апатия, давно охватившая обитателей ранчо, такой откровенный разбой невозможно было бы вынести. Даже Дучесс не сомневалась в том, что на каждую обнаруженную пропажу приходилось по крайней мере полдюжины не замеченных никем краж, о которых бы так никто и не узнал, если бы не предстоящая опись имущества ранчо.

Дучесс совершенно определённо пришла к такому выводу именно в тот момент, когда подняла крышку грубо сколоченного самодельного сундука и заглянул в него. Она не поверила своим глазам: сундук был битком набит огромным количеством женских платьев.

Похоже, эта добыча была доставлена с одного из ближайших ранчо. Она запустила руку в сундук и вытащила несколько шёлковых одёжек, и совершенно неожиданно увидела под ними аккуратно сложенное розовое платье и пару туфелек из розового атласа.

У Дучесс перехватило дыхание. Она подняла платье и слегка встряхнула его. Она могла присягнуть перед судом любого состава: тот же цвет, та же материя, тот же высокий, в обтяжку скроенный лиф платья, которое было на Синди Смит, когда она танцевала с ней!

Она медленно сложила платье и положила его в сундук. Мысль быстро перескакивала с одного предположения на другое. Здесь, следовательно, она и проживала — среди бандиток.

Никакого сомнения в том, что она жила под властью этой седой башки в углу пещеры.

Абсолютно никакого сомнения нет в том, что он-её отец. Некогда общество отвергло его, и он со всей жестокостью постановил, что дочь разделит с ним его изгнание. Он привёл её сюда ещё ребёнком и сейчас содержал и её, и себя, работая головой на банду, которую всецело подчинил собственному мощному интеллекту.

Примерно в таких выражениях размышляла грустная и печальная Джована Морроу, закрыв сундук и повернувшись лицом в сторону центра пещеры. Здесь, на расстоянии вытянутой руки, было всё, что нужно для достижения полного и абсолютного счастья. Она могла бы решить проблемы Гвен одним ударом — арестовать старика и забрать с собой. Когда вождя посадят, остальные члены банды наверняка не посмеют больше докучать Гвен и грабить её ранчо.

Но это означало бы ещё кое-что. Она ответила бы делом на доверие Гвен и уничтожила заодно страшную банду. Это означало бы окончательно разогнать свирепых бандиток, в том числе и темноволосую девушку, которая стреляла в Гвен через окно, а потом смеялась над своими преследователями, прежде чем исчезнуть в ночной тьме. Тем самым она уничтожила бы и ту, другую особу, которая, оседлав сивую кобылу, застрелила Дарину Мартин. Поступив таким образом, Дучесс раз и навсегда стала бы в глазах граждан Хвилер-Сити приличной девушкой. А этого Дучесс страстно желала.

Лучше погибнуть, чем быть сброшенной со счетов общества, как никчёмный человек, изгой. Её сразу бы признали за свою, за человека, который изменил свою жизнь и встал в ряды защитников закона и правопорядка от зловредных преступных элементов.

Но захватив старика, она захватила бы отца той девушки. Если бы пещера была опечатана, она осталась бы без убежища, без крова над головой. Если арестовать и увести её отца, она будет вынуждена скитаться по белу свету с этой отвратительной бандой…

Дучесс опёрлась руками о стену пещеры и опустила голову в тяжком раздумье. Когда она наконец подняла её, всё было решено. Как бы ни велика была награда, всё равно её не хватит.

Воспоминания о том вальсе всё ещё звучали в её ушах, а перед глазами то возникала, то исчезала очаровательная улыбка этой девушки!

Она посмотрела на старика. Этот достойный человек испепелял её огненным взором, и Дучесс, застонав, повернулась и направилась прямо к расщелине в стене, через которую она проникла в жилое пространство пещеры. Не успела она сделать и пару шагов, как громкий свист, чуть было не расколовший каменные стены, резанул ей уши. Не ожидая ничего хорошего, Дучесс ударилась в паническое бегство.

========== 19. Горечь поражения ==========

Дучесс не могла оправиться от страха, который внезапно охватил её, и это мерзкое чувство не покидало молодую женщину, пока она не добралась до самого конца тёмного прохода.

Она отбросила одеяло, нырнула в самую глубину мрачной воды и, держась по течению, прижималась почти к самому дну потока, пока солнечные лучи не озарили воду вокруг неё.

Тогда она вынырнула на поверхность, оказавшись в том самом месте, откуда начала своё путешествие в пещеру.

Дучесс выползла на согретую солнцем скалу.

Липа весело прыгнула ей на грудь, подошла Понедельница и, хрумкая челюстями, внимательно обнюхала её.

Наконец Дучесс оделась и вскочила в седло.Только что завершившееся приключение показалось ей настолько странным и далеким, что она готова была принять его за позавчерашний сон.

Она пришпорила Понедельницу и перескочила реку. Потихоньку они спустились с гор в горячие холмы равнины. Температура стремительно возрастала по мере спуска со склонов гор.