Банк страха

Сэм посмотрел на усталое лицо отца. Жизнь Фрэнка, состоявшая из множества таких дней, как сегодняшний, набросила на его лицо сетку склеротических вен.

— Что ты будешь делать, когда я уйду, папа? Ты уверен, что ты в норме?

— Я? Я собираюсь вздремнуть.

Глава 39

Вскоре после ухода Хофманов из «Кредит Мерсье» Лина начала обследовать свою новую камеру, на этот раз обшитую деревянными панелями. Она не знала определенно, что интересного она может найти, скорее просто следовала новому, сложившемуся после Багдада убеждению, что нельзя терять даром ни минуты. Начала она с длинного антикварного стола, стоявшего посреди комнаты. Ничего — ни ящиков, ни щелей, только отполированное дерево. Справа от него было место для отдыха — два кресла и лампы для чтения, с другой стороны — письменный стол с телефоном. Французские двери выходили в маленький садик, который, как и его соседи, был обнесен стенами, защищавшими от постороннего глаза; двери были заперты. Лина посмотрела, нет ли в комнате видеокамеры, но ничего такого не заметила.

Единственным ее надзирателем осталась молодая секретарша из приемной, которая заглядывала в дверь примерно каждые полчаса и бросала на нее снисходительные взгляды. «Они про вас забыли», — кисло говорила она, словно долгое одиночество Лины позволяло сделать более общий вывод о человеческой невнимательности. Лина узнала, что ее зовут Николь, а родом она из деревни недалеко от Цуга; на другие вопросы о своей личной жизни она отвечать отказалась. Видимо, Николь полагала, что Лине будет легче, если она поест. На исходе утра она принесла кофе, круассаны и пирожные с кремом, позже — ленч: луковый суп, баранью отбивную и яблочный штрудель. На подносе обязательно лежали тяжелые серебряные ножи и вилки и накрахмаленные льняные салфетки. Лина отсылала все обратно, не притрагиваясь к еде. Забирая нетронутые подносы, Николь надувала губы. Непослушная девочка, словно говорила она. Неудивительно, что про нее забыли.

Когда Лина поняла, что за ней никто не следит, она решилась обследовать комнату более тщательно. Изучила телефон на письменном столе. На нем было записано три номера; она переписала их в блокнот. В среднем ящике письменного стола она нашла справочник телефонов банка. Он занимал шесть страниц и содержал номера телефонов всех отделов; по нему можно было составить схему фирмы. В «Кредит Мерсье» были коммерческий, торговый и торгово-банковский отделы, но в каждом из них было по одному сотруднику. Трудовые ресурсы были сконцентрированы на тех направлениях, которые могли быть полезны для сокрытия денег. В трастовом отделе было десять сотрудников, в международном — восемь, в отделе безопасности — пять. Самая полезная информация содержалась на последней странице. Трое сотрудников работали в группе связи и обработки данных. Были указаны их телефоны, а также номера факса и телекса. Все это было очень по-швейцарски — аккуратно, удобно, хорошо организовано. Лина переписала фамилии и номера в записную книжку.

В крайнем ящике стола она обнаружила еще одну интересную вещь — экземпляр годового отчета банка. Это был внушительный том, отпечатанный на плотной цветной бумаге; на обложке стояла рельефная буква «М». С третьей страницы шло годовое послание Мерсье клиентам с рассуждениями про устойчивость швейцарского франка и перспективы экономического роста в развитых странах Запада. Потом шел ряд графиков и цифр, характеризующих устойчивость «Кредит Мерсье» и разумность управления, далее — бухгалтерский отчет, полный всякой тарабарщины. И опять самой интересной оказалась последняя страница. Там перечислялись банки, с которыми «Кредит Мерсье» имел корреспондентские отношения. Это был длинный список примерно сорока организаций, расположенных по всему миру, вплоть до Лагоса и Куала-Лумпура, с фамилиями директоров-распорядителей и номерами телефонов, факсов и телексов.

Просматривая этот список, Лина заметила много знакомых названий, например «Банк дез Ами» на Кюрасао, банк «Метрополь» в Монреале и «Тарикбанк» на Бахрейне. Она вспомнила, что встречала их в одном из документов, извлеченных из компьютерных файлов Назира Хаммуда. Лина вырвала последнюю страницу из отчета и сунула к себе в сумочку.

В половине третьего наконец вернулся Сэм. Лицо у него пылало жаром, словно закипевший радиатор автомобиля, глаза были утомленными и чуть не закрывались на ходу. Вслед за Николь он протиснулся в комнату к Лине и запечатлел на ее губах влажный поцелуй. Тут Лина поняла, в чем дело. Он был пьян; от него несло, как от торфяного болота.

— Ты ужасно выглядишь, — сказала она. — Что это у тебя за праздник?

— Обо мне не беспокойся, — прошептал Сэм, пошатываясь и невольно опираясь на нее. — Мы с папой все продумали. Он позвонил Мерсье, все улажено. Ты можешь уйти сейчас же.

Лина повернулась к Николь.

— Это правда?

Швейцарка кивнула. Казалось, она огорчена.

— Это еще не все, — сказал Сэм. — У тебя в Лондоне теперь будет новая работа и все прочее.

Она подозрительно посмотрела на него.

— Какая работа? О чем ты говоришь? Я не просила ни о какой работе.