Банковская тайна [2-е издание]

А я принялся звонить Сергею Михайловичу, чтобы вытянуть из него что-нибудь относительно планов Генпрокуратуры.

Вице-президент в отпуске

На третий день отпуска меня отпустило. Я перестал звонить в офис, отдавая последние распоряжения, которые, как мне казалось, надо было успеть отдать до ухода в отпуск. Мысли мои наконец отцепились от финансовых рынков и банковской деятельности и стали более или менее походить на образ мышления нормального туриста, равнодушного к деловым новостям и биржевым котировкам. Я заставил себя больше не прикидывать движение курсов на международном валютном рынке при взгляде на доску ближайшего к пляжу обменного пункта. Я научился игнорировать гостиничную стойку со свежими выпусками газет. Телевизор я вообще не включал, ибо знал, что невольно переключусь на какой-нибудь деловой спутниковый канал, где внизу экрана бегут строчки с последними рыночными котировками. Я даже почувствовал удовольствие от художественной книги, содержание которой не имело никакого отношения к бизнесу и экономике. Я начал отдыхать!

А утром следующего дня мой мобильный телефон зазвонил, показав на своём дисплее исходящий номер коммутатора нашего банка. Прежде чем принять вызов, я секунд десять смотрел на экран телефонного аппарата с чрезвычайно мрачным выражением лица. Голос, с которым я отозвался на звонок, был соответствующим.

– Слушаю.

– Андрей, привет. – Это была Татьяна Феликсовна, мой личный помощник. – Прости, что беспокою. Как отдыхается?

К моей мрачности прибавилось нешуточная тревога. Железный Феликс не имела привычки беспокоить меня по пустякам. Более того, она даже сопротивлялась попыткам беспокоить меня в отпуске даже по вопросам, которые мне самому казались вовсе не пустяковыми. Поэтому звонок по её собственной инициативе с вопросом «Как отдыхается?» вызвал у меня подозрение в начале некоего апокалипсиса с соответствующими последствиями для нашего банка или финансовой системы в целом.

– Что случилось? – осведомился я.

– Вопросом на вопрос отвечать невежливо, – немедленно получил я наставление, словно нерадивый внук от строгой бабушки.

– Отдыхается хорошо, – покорно ответил я. – Перестаю чувствовать себя в бессмысленной командировке. Начинаю наслаждаться тунеядством.

– Молодец! – одобрила Татьяна Феликсовна. – Ничего.

– Что – «ничего»? – не понял я.

– Ответила на твой вопрос «Что случилось?»: ничего.

– То есть вы позвонили исключительно поинтересоваться качеством моего отдыха?

– Нет, я позвонила, чтобы помочь тебе сохранить свой отдых полноценным и неприкосновенным.

– То есть?

– Я, конечно, отсекаю тебя от всей здешней суеты, насколько это в моих силах. Но ты слишком многим раздаёшь номер своего мобильного телефона, что крайне неосмотрительно.

– Так, Татьяна Феликсовна, – начал я терять терпение, – вы вообще вот это всё к чему?

– К тому, что угрозу твоему отпуску представляют вовсе не президент банка (он, слава богу, в командировке), не твои контрагенты и клиенты (которые, слава богу, в большинстве своём сначала звонят мне), а некоторые твои подчинённые, которые не осознают, что занимают вполне руководящие должности и могут все проблемы решать самостоятельно!

– Вы это о ком? – немедленно решил уточнить я, впечатлённый филиппикой Татьяны Феликсовны, которая явно была в раздражённом состоянии духа.

– Константин. Валентин. Семён. Серго. – Татьяна Феликсовна как будто зачитала расстрельный список. – Они постоянно собираются вместе, но по итогам этих собраний они не выглядят менеджерами, которые получили пользу от обмена мнениями.

– Э-э… А как они выглядят?

– Как растерянные ограниченные исполнители, которые не знают, как поступить, и вот-вот начнут названивать мудрому руководителю. Понимаешь?

– Ну, понимаю, – сам почему-то чувствуя себя растерянным ограниченным исполнителем, отозвался я. – И что? Пусть позвонят…

– Вот! – обвинительно и торжествующе воскликнула Татьяна Феликсовна. – Потворствуешь! И далее без остановок! Каждый чих – звонок тебе! Приедешь из отпуска в таким же неподобающим, каким и уехал…

– Это каким же таким неподобающим? – обиделся я.

– Напряжённым. Раздражительным. Рассеянным…

– Ну хорошо, хорошо, – прервал я Татьяну Феликсовну. – Вы что мне предлагаете – не брать трубку?

– Боюсь, на это у тебя не хватит духу, – вздохнула она. – Поэтому предлагаю тебе принять превентивные меры…

* * *

Я позвонил в офис как раз в то время, когда четверо «растерянных ограниченных исполнителей» (а на самом деле начальники ключевых отделов моего департамента) вновь собрались в переговорной комнате «обменяться мнениями». Татьяна Феликсовна немедленно переключила мой звонок туда.

– Привет всем, – безмятежно возвестил я всем четверым, слушавшим меня в режиме «громкой связи».

Они в ответ поприветствовали меня невнятно и настороженно. Понятно было, что поговорить со мной им было нужно, но никто конкретно этого на самом деле не хотел. Мой звонок, судя по всему, застал их врасплох.

– Что-то случилось? – осторожно поинтересовался у меня Валентин.