Банкротство в практике нового Верховного Суда РФ за первый год работы (2014–2015): акты и комментарии

Включение требования об уплате административного штрафа в реестр требований кредиторов и погашение в очередности, установленной пунктом 3 статьи 137 Закона о банкротстве, независимо от момента совершения должником административного правонарушения не основано на законе и, по сути, влечет за собой предоставление несостоятельному должнику безосновательных привилегий.

Между тем, одним из основных принципов функционирования института юридической ответственности как инструмента обеспечения правопорядка, является обязанность лица, совершившего правонарушение, нести связанные с этими действиями неблагоприятные последствия.

Следствием отсутствия дифференцированного подхода при определении правового режима удовлетворения требования об уплате административных штрафов должником, находящимся в процедуре банкротства, может быть фактическое освобождение последнего от реальной ответственности за правонарушения (в ситуации, когда должнику доподлинно известно о недостаточности конкурсной массы для проведения расчетов с кредиторами, указанными в пункте 3 статьи 137 Закона о банкротстве), что недопустимо.

В этой связи оспариваемое постановление судебного пристава-исполнителя вынесено на основании и в соответствии с требованием Закона об исполнительном производстве, согласуется с положениями Закона о банкротстве, прав и интересов общества не нарушает.

Допущенные судами существенные нарушения норм материального права, которые повлияли на исход дела, согласно пункту 1 статьи 291.11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации являются основанием для отмены обжалуемых судебных актов в части удовлетворения заявления общества.

Доводы заявителя о правомерности рассмотрения дела по существу судом первой инстанции и отсутствии процессуальных нарушений при возобновлении судебного производства были предметом рассмотрения суда округа и получили соответствующую правовую оценку. Оснований для изменения судебных актов в указанной части не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 291.11–291.14 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации

определила:

постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.04.2014 и постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 27.06.2014 по делу № А56-36217/2013 Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области отменить в части признания незаконным постановления судебного пристава-исполнителя межрайонного отдела по исполнению особых исполнительных производств Управления Федеральной службы судебных приставов по Санкт-Петербургу Евтушенко А.С. от 03.04.2013 о возбуждении исполнительного производства № 5654/16/22/78. В удовлетворении заявления общества с ограниченной ответственностью «Парус» отказать.

В остальной части указанные судебные акты оставить без изменения.

Определение вступает в законную силу со дня его вынесения.

Председательствующий судья

И.В. РАЗУМОВ

Судьи

Д.В. КАПКАЕВ

О.Ю. ШИЛОХВОСТ

Комментарий

Правовая позиция, изложенная в комментируемом определении, de lege lata не вызывает возражений, правда, как возможная и иная позиция, которая к тому же будет предпочтительной с точки зрения de lege ferenda.

Речь идет о следующем. Штрафы как таковые вообще не должны иметь приоритет перед конкурсными требованиями, обусловленными сделанным предоставлением в пользу должника, независимо от момента совершения любого (гражданского, административного) правонарушения: до или после возбуждения дела о банкротстве в отношении должника. По существу чистый штраф (когда он не связан с возмещением потерь, понесенных лицом, его взыскивающим) есть дополнительное обременение для должника, с одной стороны, и источник необусловленного материально обогащения взыскивающего штраф – с другой. Вряд ли такое требование («голое») может и должно получать приоритет перед конкурсным требованием, обусловленным вложением в имущество должника со стороны конкурсного кредитора, только потому, что правонарушение совершено позже возбуждения дела о банкротстве.