Барабаны любви, или Подлинная история о Потрошителе

– Мне очень жалко вас, Гримбл, но он теперь не католик и к тому же все давно решено. Надеюсь, мы останемся с вами добрыми друзьями и двери моего дома всегда будут открыты для вас.

– А вот этого не будет, – громко заявил Фаберовский. – Двери моего дома всегда будут плотно закрыты перед вами.

– В отличие от вас, я являюсь желанным гостем в доме доктора Смита на протяжении уже многих лет! – Гримбл порывисто вскочил и вызывающе задрал подбородок. – А доктор Смит не будет приглашать к себе кого попало.

– Может быть, вы и желанны в доме доктора Смита, но не в моем! – Фаберовский двумя пальцами вынул у Гримбла из глаза монокль и словно в микроскоп посмотрел через него. – А теперь, доктор Гримбл, ваше присутствие и тут становится столь же желательно, как присутствие клопов в диване. Не будете ли вы так любезны оставить меня с моей невестой наедине? Иначе я вызову телеграммой мистера Гурина, и если он вас не убьет, тогда это сделает доктор Смит, когда будет лечить ваши ушибы и переломы.

– Не забывайтесь, мистер Фейберовский! – доктор Смит вышел из кабинета и остановился посреди гостиной. – Доктор Гримбл мой гость и только я могу указывать ему на дверь.

– И вообще, Стивен, ты странно себя ведешь, – встряла Пенелопа. – Прошло десять дней с тех пор, как мы виделись последний раз, а ты даже не удосужился меня навестить. Можно подумать, что тебе наша свадьба не так уж нужна.

– Ну почему же, – пожал плечами поляк. – Не была б нужна, не женился бы.

– Я уже заказал места в ресторане Пагани на Грейт-Портланд-стрит на одиннадцать часов, сразу после венчания, – сказал ему доктор Смит. – Самое время нам, дорогой зять, составить список гостей. Должен вас сразу предупредить, что я настаиваю на том, чтобы в список на правах почетного гостя был включен доктор Гримбл.

– В таком случае я рад сообщить, что свидетелем нашего бракосочетания я пригласил крайне привязанного к вам и вашей семье мистера Гурина.

– Вы делаете это мне назло! – крикнул доктор Смит. – Пенни, оставь нас!

Пенелопа поспешно удалилась к себе в спальню и поляк понял, что сегодня никакого объяснения не выйдет.

– Я действительно пригласил мистера Гурина вам назло, доктор Смит, – сказал Фаберовский. – Когда вы его видите, вы становитесь похожи на разъяренного страуса, а меня это веселит. Не надо вращать глазами и топорщить усы, Гримбл, я боюсь вас не больше таракана, запеченного в булке. И вообще, мне глубоко плевать, кого вы пригласите! Хоть комиссара Уоррена с доктором Андерсоном!

– Вы со своим Гуриным разрушили мою семейную жизнь, мистер Фейберовский!

– Я не отвечаю за Гурина, доктор. Не пеняю же я вам за то, что ваш ученик Гримбл лезет в мои собственные брачные дела!

Он вышел из гостиной на лестницу и, нагло усмехнувшись в лицо выскочившему следом доктору Смиту, поехал на Стрэнд в контору к Батчелору.

К великому удивлению Фаберовского, в агентстве, кроме рыжего сыщика, он застал Леграна.

– Он приехал вчера, – пояснил Батчелор. – Говорит, что был у какой-то шлюхи.

– Мне противно вас видеть, Легран, – бросил французу поляк. – Убирайтесь к себе и не показывайтесь.

Легран нехотя ушел в спальню, а поляк отвел Батчелора в служебную комнату и сказал, плотно закрыв дверь:

– Я буду говорить, а ты стучи что-нибудь на пишущей машине, словно печатаешь. Легран не должен слышать, о чем мы говорим. Дело в том, что я освобождаю тебя на сегодня от всякой работы по агентству. Тебе надлежит выехать в Даунс и нанять там рыбачую шхуну, с тем, чтобы в воскресенье ночью я смог переправить Урода и ирландцев на континент. Мы придем туда на катере в день отплытия.

– Сколько вы дадите за перевоз?

– Не более двадцати фунтов. Леграну о цели твоей поездки не говори. И не надо делать так, чтобы о том ведал весь Даунс и все окрестные деревни на тридцать миль вокруг. Ты останешься в Лондоне, я перепишу агентство на тебя на случай, если я не вернусь или погибну.

– Я должен предупредить вас, мистер Фейберовский. Сегодня утром в агентство заходил один странный субъект, очень интересовался, часто ли вы ездите в Вулворт и не знакомы ли вы там с цирюльником Уильямом Делхеем с Уэстморленд-роуд. Я ничего не сказал ему, но мне кажется, что он из полиции.

* * *

Хотя Батчелор сделал все возможное, чтобы Леграну не стало известно о цели его отлучки из агентства, француза перехитрить не удалось. Зная о сути предложения Фаберовского генералу Селиверстову, не стоило большого труда догадаться, что Батчелор отправился к устью Темзы договариваться о переезде на континент. Едва только кэб с Батчелором отъехал от подъезда и растворился среди прочих экипажей, омнибусов и колясок, двигавшихся по Стрэнду, Легран выскочил на улицу, и в свою очередь помчался на Харли-стрит.

Подозрительный Ботли долго не хотел впускать француза, пока тот прямо не сказал бывшему мороженщику, что работает на мистера Проджера. Только после этого Леграну позволено было войти в дом. В то время как Ботли ходил к Смиту докладывать о приходе посетителя, на лестнице показалась Пенелопа и спросила:

– Вы ждете моего отца?