Барин и крестьянин в России IX–XIX веков. Влияние исторических событий на земельные отношения во времена Киевской Руси, в монгольский период и последние 150 лет крепостного права

В первой половине XIX в. система уравнивания быстро распространялась; к 1850-м гг. почти половина из 1,9 млн однодворцев перешла к той или иной форме общинного землевладения и передела. В одних губерниях переход шел быстрее, чем в других. В Тамбовской губернии, например, более четырех пятых однодворцев перешли на новую форму к концу 1830-х гг. Достигнутые договоренности могли варьироваться. В некоторых областях общины взяли контроль над всей землей и раздали ее каждому деревенскому двору. В других местах только часть угодий принадлежала общине, обычно луга и леса, а остальное по-прежнему оставалось за отдельными семьями. В некоторых поселениях деревни иногда объединяли земли для последующего общего распределения, в то время как другие сохранили свои наделы в прежнем виде.

Даже не особо настойчивое правительственное содействие в принятии новой поземельной общины среди однодворцев оказалось ненужным у донских казаков и сибирских поселенцев. Крестьяне этих губерний приняли новую систему без официального принуждения, хотя бремя государственных повинностей, несомненно, способствовало склонению в ее пользу. В обеих областях переход произошел позже, чем в других частях империи. Кое-где эта система не была введена до последней половины XIX в.

Казаки впервые появились в широких пустынных степях Дона в XVI в. Первоначально они вели жизнь скотоводов-кочевников, зависели от своих стад и охоты, дабы обеспечить себя пропитанием. Под страхом смерти они запрещали оседлое земледелие, поскольку опасались, что оно приведет к ненавистному крепостному праву, от которого они бежали. (Британский путешественник XIX в. высказал предположение, что истинная причина запрета заключалась в том, «что большинство казаков были против любых постоянных трудоемких занятий».) Однако со временем они отказались от своих старых привычек и сделались пахарями. В начале вся их земля считалась общей собственностью. Каждый возделывал столько земли, сколько хотел. Затем образовались поселения, и земля была поделена между ними, причем каждая станица претендовала на большие участки. Каждый двор в пределах станицы еще мог претендовать на такое количество земли, какое хотел, ибо земля оставалась по-прежнему малонаселенной. Затем население увеличилось, количество незанятых земель уменьшилось и возникло неравенство в размерах наделов, что порождало споры, а иногда и серьезные беспорядки. Между тем государство требовало от каждого казака одинаковой воинской повинности, независимо от того, сколько земли он имел. Среди самих крестьян росло понимание того, что равенство в несении повинности должно отражаться в равенстве земельных наделов. Их настойчивые требования вынуждали станицу брать на себя все больший контроль над распределением и отчуждением земельных участков, пока к концу XIX в. общинный передел и уравнивание не стали общепринятыми в большинстве казачьих поселений.

Первопроходцы в Сибири селились общинными группами, но каждая семья заявляла права на такое количество земли, на какое хотела, и могла распоряжаться ею по своему усмотрению. Община ограничивала свои функции фискальными и административными делами, регулируя споры между членами и не давая посторонним селиться на территории, которую члены общины застолбили как свою собственную. Земли хватило на всех. Затем рост населения создал больший спрос на землю, и неравенство во владении ею стало серьезной проблемой. Более бедные крестьяне требовали ограничений для своих более богатых сотоварищей, и, поскольку бедняки составляли большинство, система передела и уравнивания постепенно принималась от общины к общине. В право двора иметь столько земли, сколько ему хотелось, было внесено изменение, которое предусматривало, что, если земля не используется двором в течение определенного периода, она должна быть передана другому двору. Сначала срок, в течение которого земля терялась, если она лежала невозделанной, составлял целых пятнадцать лет, затем он был сокращен до трехпяти лет, и, наконец, земля, оставшаяся необработанной, объявлялась немедленно конфискованной. Поскольку состоятельные крестьяне могли позволить себе обрабатывать большие площади, даже если только поверхностно, один двор все же мог сохранить за собой много земли. Чтобы предотвратить это, община устанавливала ограничения на количество плугов, которые мог использовать двор, или запрещала использование плугов с более чем одним сошником, или ограничивала общее количество пахотных земель, которые мог обрабатывать один крестьянин. Отчуждение земельных участков, до сих пор совершенно свободных, допускалось только с согласия общины. Земля, освободившаяся по причине смерти или отъезда крестьянина, распределялась общиной.