Читаем Баришник дур-зіллям полностью

— Розгадка тут проста, хоч і сумна. Річ у тім, Ебене, що твоєму панотцю запала в голову думка, ніби я маю певні наміри щодо твоєї сестри.

— Ні, це просто неймовірно!

— Ба ні, не так уже воно і неймовірно; Анна мила та кмітлива дівчина, і надзвичайно приваблива.

— Але ж подумати тільки про різницю у віці! — вигукнув Ебенезер. — З боку батька це було просто безглуздо!

— Вважаєш це безглуздям? — запитав Берлінґейм. — Ну що ж, сказано доволі відверто.

— Ой, пробач мені, — засміявся Ебенезер, — це було досить грубе зауваження. Ні, це аж ніяк не безглуздя; тобі ледве за тридцять, а Анні двадцять один. Гадаю, лише те, що ти був нашим вчителем, примушує мене думати про тебе як про значно старшого.

— Я так міркую, що в тому немає ніякого й натяку на безглуздя, що будь-який чоловік може заглядатися на Анну, — виголосив Берлінґейм. — І я насправді впродовж років дуже вас обох любив, люблю і зараз, та я й не намагався цього приховувати. Але мені непутить не це, а те, що Ендрю узяв собі в голову, ніби я маю розпусні наміри щодо дівчини. Достоту, якщо і є щось неймовірне, так це те, що таке дивовижне створіння, як Анна, може прихильно дивитися на бідного вчителя, — у якого за душею немає ані шеляга.

— Ба ні, Генрі, я чув, як вона стверджувала, що порівняно з тобою жоден з її знайомих не вартий навіть і того, щоб бути з ними ґречними.

— Це Анна так казала?

— Авжеж, у своєму листі десь так місяців зо два тому.

— Гаразд, хай там як, але Ендрю вирішив, що за тією турботою та увагою, яку я їй приділяв, криються хтиві наміри, і одного дня він пригрозив мені, що коли до ранку я не заберуся геть, він пристрелить мене, як собаку, а Анну відшмагає на додачу. За себе я не потерпав, але не міг допустити, щоб їй було завдано кривди, тож хоч як краялося моє серце, що доводиться їхати, я негайно ж вирушив у путь.

Ебенезер сидів приголомшений цим відкриттям.

— Як вона плакала того ранку! І не вона, ні отець ні словом не обмовилися мені про це!

— Тож і ти про це ні пари з вуст! — попередив Берлінґейм, — бо ж це могло б засоромити Анну, гаразд? І знову б викликало гнів Ендрю, а в справах сімейних немає строку давності. Тож і гадки не май спробувати переконати його в протилежному, він впевнений у цьому.

— Гадаю, що так, — нерішуче сказав Ебенезер. — Отже, відтоді Анна листується з тобою?

— Не так вже й часто, як мені б того хотілось. Бігме, як мені кортіло почути бодай якусь звістку про вас! Я винайняв помешкання на Темз-стріт, між ринком Біллінґзґейт і будівлею митниці — це зовсім не схоже на наш флігель, ось побачиш! — та почав, де тільки міг, пропонувати свої послуги вчителя. Два роки я не міг налагодити зв'язок з Анною, щоб твій батько про це не прознав, але декілька місяців тому мені пощастило отримати місце вчителя французької мови у міс Бромлі з Пламтрі-стріт, яка пам'ятала тебе й Анну по ваших дитячих іграх, перш ніж ви перебралися до Сент-Джайлза. Завдяки їй мені вдалося переказати Анні, де я мешкаю, і хоча я й не наважуюся писати їй, вона таки знайшла нагоду надіслати мені декілька листів. Ось таким чином я й довідався про стан твоїх справ і радо пристав на її пропозицію поїхати та забрати тебе з Кембриджа. Вона славна дівчина, Ебене!

— Я так хочу побачити її знову! — сказав Ебенезер.

— І я хочу, — сказав Берлінґейм, — адже я її шаную так само високо, як і тебе, і вже сливе три роки як я її не бачив.

— Гадаєш, вона могла б приїхати провідати нас у Лондоні?

— Ні, боюся, про це і мови бути не може. Ендрю нізащо на це не погодиться.

— Але я, певно ж, не можу назавжди відмовитися від можливості бачити її знову? А як щодо тебе, Генрі?

— Не в моїх звичках зазирати так далеко наперед, — сказав Берлінґейм. — Давай ліпше поміркуємо, чим би тебе зайняти в Лондоні. Ти не повинен сидіти без діла, бо інакше знову захирієш від нудьги й заклякнеш.

— На жаль, — сказав Ебенезер, — я не маю жодної мети на віддалі, задля досягнення якої було б варто докладати зусилля.

— Тоді бери приклад з мене, — порадив Берлінґейм, — і постав собі за довготермінову мету успіх у досягненні короткотермінових цілей.

— Та мені й короткотермінової мети бракує.

— Гай-гай, це ненадовго, зачекай-но лишень, доки твій живіт не почне бурчати, вимагаючи обіду, а грошей у тебе буде катма.

— Нещасливий день! — засміявся Ебенезер. — Я ж не опанував жодної професії і не навчений жодного ремесла. Я навіть не здатний заграти на гітарі «Лийтеся, сльози».

— Тоді ясно як божий день, що ти будеш вчителювати, як і я.

— Достоту, це буде сліпий веде сліпого.

— Авжеж, — усміхнувся Берлінґейм. — Хто ж краще розуміє, що то за лихо сліпота, аніж той, хто позбавлений очей?

— Але чого вчити? Я знаю дещо про багато речей, але жодної речі не знаю досконало.

— Далебі, тоді перед тобою простяглося велике поле, пасися там, де душа забажає.

— Учити того, чого я й сам не знаю? — вигукнув Ебенезер.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о князе Владимире
10 мифов о князе Владимире

К премьере фильма «ВИКИНГ», посвященного князю Владимиру.НОВАЯ книга от автора бестселлеров «10 тысяч лет русской истории. Запрещенная Русь» и «Велесова Русь. Летопись Льда и Огня».Нет в истории Древней Руси более мифологизированной, противоречивой и спорной фигуры, чем Владимир Святой. Его прославляют как Равноапостольного Крестителя, подарившего нашему народу великое будущее. Его проклинают как кровавого тирана, обращавшего Русь в новую веру огнем и мечом. Его превозносят как мудрого государя, которого благодарный народ величал Красным Солнышком. Его обличают как «насильника» и чуть ли не сексуального маньяка.Что в этих мифах заслуживает доверия, а что — безусловная ложь?Правда ли, что «незаконнорожденный сын рабыни» Владимир «дорвался до власти на мечах викингов»?Почему он выбрал Христианство, хотя в X веке на подъеме был Ислам?Стало ли Крещение Руси добровольным или принудительным? Верить ли слухам об огромном гареме Владимира Святого и обвинениям в «растлении жен и девиц» (чего стоит одна только история Рогнеды, которую он якобы «взял силой» на глазах у родителей, а затем убил их)?За что его так ненавидят и «неоязычники», и либеральная «пятая колонна»?И что утаивает церковный официоз и замалчивает государственная пропаганда?Это историческое расследование опровергает самые расхожие мифы о князе Владимире, переосмысленные в фильме «Викинг».

Наталья Павловна Павлищева

История / Проза / Историческая проза
Салават-батыр
Салават-батыр

Казалось бы, культовый образ Салавата Юлаева разработан всесторонне. Тем не менее он продолжает будоражить умы творческих людей, оставаясь неисчерпаемым источником вдохновения и объектом их самого пристального внимания.Проявил интерес к этой теме и писатель Яныбай Хамматов, прославившийся своими романами о великих событиях исторического прошлого башкирского народа, создатель целой галереи образов его выдающихся представителей.Вплетая в канву изображаемой в романе исторической действительности фольклорные мотивы, эпизоды из детства, юношеской поры и зрелости легендарного Салавата, тему его безграничной любви к отечеству, к близким и фрагменты поэтического творчества, автор старается передать мощь его духа, исследует и показывает истоки его патриотизма, представляя народного героя как одно из реальных воплощений эпического образа Урал-батыра.

Яныбай Хамматович Хамматов

Проза / Историческая проза
Память Крови
Память Крови

Этот сборник художественных повестей и рассказов об офицерах и бойцах специальных подразделений, достойно и мужественно выполняющих свой долг в Чечне. Книга написана жестко и правдиво. Её не стыдно читать профессионалам, ведь Валерий знает, о чем пишет: он командовал отрядом милиции особого назначения в первую чеченскую кампанию. И в то же время, его произведения доступны и понятны любому человеку, они увлекают и захватывают, читаются «на одном дыхании». Публикация некоторых произведений из этого сборника в периодической печати и на сайтах Интернета вызвала множество откликов читателей самых разных возрастов и профессий. Многие люди впервые увидели чеченскую войну глазами тех, кто варится в этом кровавом котле, сумели понять и прочувствовать, что происходит в душах людей, вставших на защиту России и готовых отдать за нас с вами свою жизнь

Александр де Дананн , Валерий Вениаминович Горбань , Валерий Горбань , Станислав Семенович Гагарин

Проза / Историческая проза / Проза о войне / Эзотерика, эзотерическая литература / Военная проза / Эзотерика