Барселона: история города

Одна поразительно поэтичная каталанская фраза дает представление о серости и скуке Барселоны двадцать пять лет назад: «color de gos сот fuig», «цвет убегающей собаки» — то есть блеклый, неопределенный, цвет грязи, за которым тем не менее что-то угадывалось. В культурном смысле Барселона, без сомнения, была самым интересным городом Испании, с большим потенциалом, которого не имел (во всяком случае, на взгляд приезжего) Мадрид. Кто смог бы отрицать, что этот город обладает своеобразной прелестью: ночная жизнь, артистические компании, дешевые ресторанчики, большие, слегка попахивающие плесенью гостиничные номера по десять долларов за ночь, старые мюзик-холлы, такие как «Молино» на Параллель… Правда, юмор этот был непонятен иностранцу, не знающему каталанского (а теперь он может и вовсе исчезнуть из-за зацикленности Барселоны на своем имидже). Это не говоря уже о богемном стиле, о духе франтовства, чьи ростки уже пробивались и чьи корни надо искать в XIX веке за столиками кафе «Элс куатре гатс» («Четыре кота»). Пожалуй, он уже завял от благоухающего дезодорантами дыхания каталонских яппи. Один мой друг обычно приводил в качестве квинтэссенции здешнего щегольства историю пожилого обедневшего поэта по имени Альберт Льянас. Так вот, Льянас однажды утром шел по Рамблас, одетый в только что сшитый серый воскресный костюм, не зная, где и когда ему в следующий раз доведется поесть. Он поднял голову и увидел на одном из балконов вдову своего знакомого.

— Мадам! — галантно воскликнул он и указал на лацкан своего пиджака, на котором еще не было бутоньерки. — Нет ли у вас булавки?

— Найдется, сеньор Льянас.

— Тогда вас не затруднит воткнуть ее в кусок хлеба и бросить мне?

Двадцать пять лет тому назад вы все еще могли найти в Барселоне следы такого отношения к своему облику. Сегодня ничего не осталось. Франтовство существовало на всех уровнях, было очень развито у каталанских цыган. Корберо уверяет, что «профессиональной чести» его научили трое цыган, носивших клички Пука (Блоха), Фланелька (Фланель) и Пластик. Они были прирожденными торговцами, умели продать на Пассейч де Грасиа самую худшую, самую обшарпанную одежду как лучшие твидовые костюмы. Они были так искусны в своем ремесле, что художник спросил, а не пойти ли им, так сказать, на повышение. Почему бы вместо отрепьев на часть выручки не купить товар получше, может быть, он дал бы большую прибыль? Блоха, Фланелька и Пластик выслушали предложение с презрительными усмешками. «Что касается песет, может, вы и правы, — небрежно заметил Фланелька, — но как же искусство?»

IV

Генерал Франсиско Франко-и-Баамонде скончался после продолжительной болезни 20 ноября 1975 года. К счастью для Испании, его предполагавшийся преемник, адмирал Луис Карреро Бланко, уже подорвался на бомбе баскского сепаратиста в 1973 году — одно из событий, которое можно приводить как пример безошибочно удачных террористических акций. После них не осталось никого, кто был бы способен сохранить идеологию франкизма. Когда о смерти Франко объявили по радио и телевидению, Барселона пришла в экстаз. Все, кроме «Гуардии сивил» (полиции), высыпали на улицы, танцевали, кричали, пили. Повсюду развевались флаги с красными и желтыми полосами: четыре красные полосы — символ Каталонии. За считанные часы в городе не осталось ни бутылки кавы, местного шампанского, ни даже бутылки «Моэт» или «Клико». При новом короле Хуане-Карлосе 1 началась работа по разрушению институтов франкизма и мирному переходу к демократии — ruptura pactada («договорной разрыв») со старым режимом. Эта задача выпала на долю правительства Адольфо Суареса. На первых демократических выборах в июне 1977 года центристский Демократический союз (UCD) победил подавляющим большинством по всей Испании, а PSOE (Испанская рабочая социалистическая партия, старейшая политическая группировка в Испании, приближавшаяся к своему столетнему юбилею) заняла лишь второе место. В Барселоне, однако, результаты выборов показали преимущество «социалистов Каталонии», коалиции местных социалистов и PSOE (28,5 процента) над UCD (18,7 процента). Было очевидно, что рабочий (obrerista) темперамент города не ослаб, хотя каталонская провинция голосовала, как всегда бывало и раньше, в высшей степени консервативно.