Барсук

Анника только хотела закричать и попросить его остаться, как в комнате отдыха зажегся свет. Тьма пропала, и лестница сразу перестала быть такой ужасной. Она с трудом поднялась на ноги и прислонилась к цветочной решетке, подглядывая за Мартином.

«А что если там внизу Скребущий? А что если Мартин не вернется?»

— Мартин?! — закричала она изо всех сил.

Он поднялся на середину лестницы, остановился и посмотрел на нее.

— Я проверил, — сказал он. — Там, естественно, никого нет. Но завтра нам придется все убрать.

— А что там?

— Камин открыт. Полкомнаты засыпано пеплом и сажей. Если глянешь под ноги, то увидишь, что ты туда вляпалась.

Анника подняла ступню. Ее подошвы были грязными, но на свету она увидела, что это не земля, а пепел. То, что она приняла за гравий — остывшие остатки дерева, раздавленные на мелкие частицы. Может, она все-таки ходила во сне.

Увиденное заставило ее усомниться в себе самой. Но в одном она была уверена. Это не она издавала скрежет.

62

Не вы ли моя следующая добыча?

Среда, 12 октября

Дверь захлопнулась и ключ повернулся в замке, когда Мартин уехал на работу. Анника снова осталась дома одна. Не спав полночи, она не хотела ничего, кроме как выспаться, и все равно не могла уснуть. В темноте под веками ее преследовал Скребущий. Стоило ей задремать, как она тут же слышала режущий звук металла по камню, когтей, которые хотели схватить ее и утащить под землю. Но она сопротивлялась, пока скрежет не стихал и не уступал место манящим шепотам. Скребущий никуда не девался. Он терпеливо таился в темноте, дожидаясь, когда она больше не сможет защищаться. Он не давал ей спать ночами, в точности как говорил Апельгрен незадолго до своего исчезновения — на осенней вечеринке издательства.

Она села на край кровати. Солнце стояло уже высоко, а глаза, как ножом, резал свет. Простыня потемнела от влаги, скрученное одеяло лежало на полу. Анника вздохнула, встала и начала тщательно прибираться. На пододеяльнике были кнопки. Она рывком расцепила их и вытащила одеяло. В ногах на пододеяльнике оставались черные пятна пепла. Анника открыла дверь на террасу в спальне и вытряхнула его. Ветвистые кусты, которые она вырвала из земли, лежали неровными кучками на газоне.

Она закрыла дверь и понесла пододеяльник в охапке. Он пах неприятной смесью из кондиционера для белья, металлического пота и влажной земли. Как хорошо будет застелить чистое, вкусно пахнущее белье. Она вышла в коридор, но остановилась, увидев лестницу.

Сердце в груди замерло. Черные пятна на ступенях напоминали о ночном кошмаре. Ноги превратились в неподъемные свинцовые гири. Прачечная находилась в темной части подвального этажа. В подвале. Она много раз там бывала, не вспоминая об этом. Никто не царапал стены, когда она туда спускалась, кроме единственного раза при переезде. Бояться нечего. Просто померещилось. Галлюцинации. Плод фантазии. Она не даст им ее победить. Скребущий не одержит победу.

Она медленно подняла ногу и позволила телу последовать за ней, затем перенесла вес на первую ступеньку лестницы. Ступенька заскрипела под ее весом. Под босой подошвой дерево ощущалось прохладным, но не холодным. Вторая нога оказалась более легкой. Она поставила ее на следующую ступеньку и нервно рассмеялась. Должно получиться. Пока она действует шаг за шагом.

Не успев оглянуться, она уже стояла на полу. Она едва себя узнавала. Ночью комната отдыха была пугающей черной дырой. Но не сейчас. Солнечный свет падал сквозь окна в свежеотремонтированную комнату. У стены стоял письменный стол Мартина, заваленный программистскими девайсами. Перед камином — светло-серый диван-кровать. Они не успели расставить другую мебель. Комната выглядела бы уютной, если бы не ночные следы. Дверца камина широко открыта. На полу лежат кучки пепла. Следы начинались там — на пепле. Они вели к лестнице и исчезали по пути наверх, за спиной Анники.

Мартин прав. Нужна уборка.

Она прошла в прачечную и засунула белье в стиральную машину. Она стояла и смотрела, как оно тяжелеет, пока жужжащая машина заливает его водой. В звуке было что-то успокаивающее, особенно когда крутился барабан и ткань проворачивалась за круглым закаленным стеклом.

Взгляд упал на тонкую трещину во внешней стене в глубине дома, под пристройкой рядом со спальней. Она задумалась, была ли там трещина, и не смогла вспомнить, видела ее или нет. Она потрогала ее кончиками пальцев. Слой краски был гладким, но трещина царапала кожу. Ей показалось, что стена будто задрожала от прикосновения. Пальцы скользили по трещине, а пульс медленно учащался, пока она не отдернула руку. Словно по трещине пробежал ток.

Она потерла пальцы. Все как обычно. Ничего не случилось. Потом она услышала скрежет. Сердце заколотилось как бешеное, и она попятилась, упершись в стену на другой стороне. Пластиковый мячик в стиральной машине при каждом обороте царапал и скрипел по стеклу.