Башни полуночи

– Тир набирает войска, – сказала Сеонид. – Говорят, Лорд Дракон приказал королю Дарлину собирать людей на войну. К слову, в Тире, по всей видимости, появился король. Любопытный случай. Одни говорят, что Дарлин отправится в Арад Доман, другие, что на Последнюю Битву. Есть те, кто утверждает, что ал’Тор сперва хочет разбить Шончан. Все три варианта кажутся мне правдоподобными, и я не могу сказать больше, не побывав в Тире лично.

Айз Седай взглянула на Перрина, от неё пахло надеждой.

– Нет, – ответил Перрин. – Не сейчас. Ранда нет в Кайриэне, а Андор кажется надёжным. Мне думается, логичнее всего отправиться туда и поговорить с Илэйн. Ей будет что рассказать нам.

От Фэйли запахло тревогой.

– Лорд Айбара, – обратилась Сеонид, – вы думаете, что королева будет вам рада? С флагом Манетерен и самовольно присвоенным титулом лорда…

Перрин нахмурился.

– Теперь эти дурацкие знамёна сняты, и Илэйн всё поймёт правильно, как только я объясню ей, что к чему.

– А как же мои солдаты? – спросила Аллиандре. – Вам, наверное, стоит спросить разрешения, прежде чем вводить чужие войска на территорию Андора.

– Ты с нами не пойдёшь, – ответил Перрин. – Я уже говорил об этом, Аллиандре. Ты останешься в Джеханнахе. Мы доставим тебя туда сразу же, как только разберёмся с Белоплащниками.

– Значит, уже решено, что с ними делать? – подавшись вперёд от нетерпения, взволнованно спросил Арганда.

– Они вызывают на бой, – ответил Перрин, – и игнорируют мои просьбы о дальнейших переговорах. Я намерен дать им это сражение.

Его заявление вызвало разговоры, которые, правда, вскоре превратились в обсуждение того, что означает появление в Тире короля. В конце концов, Сеонид прочистила горло и вернулась к своему докладу.

– В Кайриэне много говорят о Шончан, – заявила она. – Захватчики, видимо, сосредоточились на укреплении уже завоёванных земель, включая Алтару. Тем не менее, они продолжают продвигаться на запад, а на Равнине Алмот идут ожесточённые бои.

– Они двигаются в сторону Арад Домана, – добавил Арганда. – Там назревает война.

– Скорее всего, – подтвердила Сеонид.

– Раз надвигается Последняя Битва, – заговорила Анноура, – значит полезнее был бы союз с Шончан.

Сидевшая со скрещёнными ногами на своей жёлто-голубой шёлковой подушке, украшенной вышивкой, Айз Седай выглядела задумчивой.

– Они посадили на поводок Хранительниц Мудрости, – добавила Эдарра, и её слишком молодое лицо потемнело. От неё запахло опасностью. Грозной, но холодной, как от человека, собирающегося совершить убийство. – И не только Шайдо, заслуживших подобную участь. Если с Шончан и будет заключён союз, то он будет разорван сразу, как только Кар’а’карн закончит свои дела. Уже сейчас многие из наших поговаривают о кровной мести этим захватчикам.

– Не думаю, что Ранд хочет войны между вами, – произнёс Перрин.

– Год и один день, – просто сказала Эдарра. – Хранительницы Мудрости не могут быть гай’шайн, но, возможно, у Шончан другие обычаи. В любом случае, мы дадим им год и один день. Если после этого они не отпустят пленных по нашему требованию, они познают наши копья. Кар’а’карн не может требовать от нас большего.

В шатре стало тихо.

– Продолжим, – Сеонид вновь прочистила горло. – Закончив с Кайриэном, мы встретились с теми, кто отправился проверять слухи в Андор.

– Подожди, – перебил её Перрин. – В Андор?

– Хранительницы Мудрости решили отправить туда Дев.

– Этого не планировалось, – пророкотал Перрин, глядя на Хранительниц Мудрости.

– Ты нами не командуешь, Перрин Айбара, – спокойно сказала Эдарра. – Нам нужно было узнать, остались ли в городе ещё айильцы и был ли там Кар’а’карн. Твои Аша’маны создали Врата, когда мы их попросили.

– Дев могли заметить, – проворчал он. Да, он велел Грейди создавать Врата по просьбе айильцев, но он подразумевал отправку и возвращение. Надо было выражаться яснее.

– Но их же не заметили, – голос Сеонид звучал сердито, как будто она разговаривала с глупым ребёнком. – Уж точно никто, кроме тех, с кем они собирались поговорить.

Свет! Дело было в нём, или Сеонид становилась всё больше похожей на Хранительниц Мудрости? Не этим ли она и остальные занимались в айильском лагере? Учились быть ещё упрямее? Свет, спаси их всех.

– Так или иначе, – продолжила Айз Седай, – наведаться в Кэймлин было разумно. Нельзя доверять слухам, особенно если в дело замешан один из Отрёкшихся.

– Отрёкшийся? – переспросил Галленне. – В Андоре?

Перрин кивнул, взмахом руки попросив ещё одну чашку подогретого чая.

– Ранд сказал, что это был Равин, хотя во время той битвы я был в Двуречье. – Цвета закружились в голове Перрина. – Равин выдавал себя за одного из местных лордов, мужчину по имени то ли Габрал, то ли Гэйбил или как-то так. Он использовал королеву, заставил влюбиться в него или что-то в этом роде, а затем убил её.

Глухо зазвенел ударившийся о землю поднос.

Фарфоровые чашки разлетелись вдребезги, расплескав чай. Выругавшись, Перрин резко обернулся. Несколько Дев вскочили на ноги, схватившись за поясные ножи.

Майгдин стояла с потрясённым видом, безвольно опустив руки. На земле перед ней лежал упавший поднос.