Башня из грязи и веток

Она сказала, что уничтожит его, но он и так уже попал под обломки – часть его была готова отдать всё, лишь бы побежать за ней, вторая лежала парализованной, повторяла одно и то же слово: «Виновен».

Виновен, но, по крайней мере, у него будет власть – если она того стоит.

Что он ей сказал бы, если бы пошёл за ней? Сказать ведь было нечего.

Снаружи чирикнула синица. Шэй вспомнил их с Леной визит в поселение дракири, гирлянды, карусель, вплетавшую лучи солнца в чёрные волосы, – и усталость, седая и безликая, навалилась на него.

– Слишком поздно, птичка, – сказал он. – Одна мертва, а вторую я предал.

Звук собственного голоса наконец вывел его из оцепенения, и он вышел в коридор.

Во дворе было пусто, если не считать людей Эйдана – творений скульптора настолько пьяного, что его и близко нельзя было подпускать к долоту, – самого Эйдана и Бриэль. Она всё ещё что-то с ними обсуждала, махая рукой и указывая на тележку, гружённую чёрными, похожими на яйца устройствами.

– Привет, – не глядя на него, сказал Эйдан.

– Привет, – ответил Шэй. – Бриэль, мы можем поговорить?

Она повернулась к нему всем телом, сияя, как ребёнок на Новый год.

– Тридцать два устройства. Тридцать два. Ты гений.

Эйдан хмыкнул.

– Пожалуйста, – сказал Шэй. – Нужно поговорить.

Он отвёл Бриэль в сторону, под вьюн, протянувший по стене свои щупальца.

– Я понимаю, что тема неловкая, но мне больше не к кому обратиться. Дело в Лене.

– Начало интересное. Честно говоря, не ожидала. Какого рода совет ты хочешь получить?

– Ты ведь с ней хорошо знакома, так?

– Едва ли. В смысле мы обе состоим в свите герцога, но мы с ней почти не пересекаемся.

– Она собирается рассказать герцогу о нашей связи.

Глаза Бриэль расширились:

– Что за… Что между вами произошло?

– Вот это произошло. – Он указал на телегу. – Она верит в старую легенду дракири о том, что, когда наша башня достигнет определённой высоты, появится ещё одна. Что-то в этом духе.

– Появится?

– Да, прямиком из ада. Не спрашивай. Она была счастлива, когда узнала, что башня вот-вот рухнет.

– Что? – Лицо Бриэль стало на оттенок бледнее. – Ты ей рассказал? Ты ей рассказал? Мы же договорились, что это останется между нами…

– Я просто… – «Мы занимались любовью, потом был ангел, оливковая ветвь». – Слушай, она не собиралась никому говорить.

– Ты сказал ей, что я допустила ошибку в расчётах?

– Нет, конечно же, нет. Зачем мне было об этом говорить?

– Мне это важно, Шэй. Ты говорил, что я допустила ошибку?

– Да нет же! К тому же сейчас это не имеет значения. Сейчас она, скажем так, крайне зла на меня.

– Потому что ты привёз новые устройства.

– Потому что я привёз «тюльпаны».

– Почему ты не поговоришь со своим другом? – Она ткнула большим пальцем в сторону Эйдана.

– Тссс. Потому что он меня пугает, Бриэль. У него есть определённые наклонности… Я ему не совсем доверяю.

– Ого. – Она поджала губы. – Я полагаю, ты пытался урезонить Лену?

– Каким образом я должен был её урезонить? Ты и представить не можешь, что для неё значит эта легенда. Я знал и ничего не сказал ей о том, что собираюсь в Мускусную долину за «тюльпанами». Теперь она и слушать меня не желает. Я её предал.

– Брось драматизировать. – Бриэль посмотрела на небо. – Слушай, мне нужно позаботиться об устройствах до темноты. Ты задумывался над тем фактом, что ей есть что терять так же, как и тебе? Например, её отношения с герцогом, о которых никто из нас ничего не знает и о которых мы все подозреваем?

«Она права. Конечно же, она права. Ты зря разводишь панику, дурак».

– Я не думаю, что что-то случится, Шэй. Скорее всего, она просто дуется на тебя. Это пройдёт. Я не эксперт в отношениях, но я бы подождала пару дней и попыталась снова поговорить с ней. Если она не отойдёт к тому времени, я сама с ней поговорю, обещаю.

– Спасибо, – сказал он. – Знаешь, я не могу сказать, что мы друзья в самом строгом смысле этого слова…

– Знаю. – Бриэль улыбнулась. – Скорее боевые товарищи.

– Да, но я просто хочу сказать… Спасибо тебе.

– Пока не стало неловко, я побегу, прослежу за этими парнями, иначе они подорвут себя. Хватит переживать понапрасну, ты берёшь на себя слишком много вины.

Он посмотрел, как она подошла к Эйдану и остальным, затем развернулся и направился обратно в замок.

2

Бриэль ошиблась.

Они пришли за ним ночью, и они не особенно церемонились. Сон, в котором Шэй срезал гнилые лозы винограда, оборвался, когда он выплюнул запёкшуюся пыль от тряпок, которые кто-то пытался запихнуть ему в рот. Он моргнул: человек – или люди – стояли за масляной лампой, раскачивавшейся в размытом калейдоскопе. Тьма протянула руки, стащившие его с кровати. Он попытался вывернуться, но держали его крепко.

Он лягнул вслепую; густой мужской баритон выругался, и его правая рука освободилась.

Его кулак наткнулся на что-то мягкое, вероятно, кишки того парня. Раздались сдавленный стон и снова ругань, но в тот же миг, словно откликнувшись на чужую боль, солнечное сплетение Шэя вспыхнуло, и мир потонул в белых искрах.