Башня на краю времён

Дверь кабинета захлопнулась у Девятки перед носом и растаяла, оставив тёмные злые клубящиеся тучи с периодическими вспышками молний. Девочка недовольно посмотрела на то место, где только что был вход в комнату. Дом задрожал ещё сильнее.

– Моё оборудование! – воскликнул доктор Ложка и ринулся вверх по лестнице.

ХЛОП! Ещё одна тарелка разбилась о пол.

– Спасти чайник! – всплеснул ручищами Эрик и ринулся по коридору на кухню. Дойдя до девочки, он остановился. – Блинчики Эрик плохо? – тихо произнёс он и побежал дальше.

Оставшись одна под проливным дождём в самом нелепом Доме на свете, Девятка с досадой фыркнула. Раздражало, что у тролля есть чувства, а она их растоптала, что блинчики на самом деле просто отвратительны, что волшебники настолько неразумны.

ПРЫГ! Дом наклонился в сторону. Или во все стороны сразу. Голова шла кругом. Девочка закрыла глаза, отчаянно желая, чтобы всё это закончилось, чтобы больше не сводило живот и не встряхивало мозг.

И чтобы можно было свободно дышать.

ХРЯСЬ! Судя по звуку, наверху из шкафа вывалился скелет.

О нет! Костяшка!

Шатаясь, Девятка поднялась по лестнице, потом по стремянке добралась до своей двери и распахнула её. Шкаф был широко открыт, и около него валялись части скелета – кости, рассыпавшиеся как попало, гремели из-за тряски. Девочка бросилась ловить череп, и он подкатился к ней.

– Ой, да что же это такое! – вздохнула Девятка, откладывая череп и собирая кости, чтобы снова составить их вместе. – Что за дурацкий Дом! Он, видите ли, задерживает дыхание! Всё попадало. Ты этого не чувствуешь, Костяшка, но воздух прямо дрожит и…

– Вообще-то чувствую, – подал голос скелет. – От этого я становлюсь как будто… живым.

В воздухе произошло странное движение, словно необычный товарищ по комнате быстро высосал магию из всех углов. Девочка с изумлением наблюдала, как все кости, включая ту, которая только что была вырвана у неё из рук, начали ловко соединяться друг с другом на полу, формируя идеальный скелет. Только…

– Слушай, у тебя руки и ноги неправильно крепятся, – подсказала девочка.

– Ах да, – спохватился скелет, и конечности быстро поменялись местами.

– Как ты это сделал? – удивилась Девятка.

– Сам не знаю, – ответил Костяшка. – При жизни я был очень могущественным волшебником. Конечно, когда ты мёртв, до этого никому нет дела. Тебя запирают в шкафу и забывают о твоём существовании.

Судя по беспрерывным вздохам и стонам, которые постоянно доносились из шкафа с тех пор, как девочка пришла в этот Дом, о существовании Костяшки вряд ли кому-то удавалось забыть. Девятка покосилась на шкаф и медленно произнесла:

– Скажи, а почему ты стал скелетом? Как ты… умер?

С жутким щелчком собеседник повернул к ней череп.

– Чемпионат по игре в классики 1831 года, – угрюмо проговорил он.

Девятка ничего не ответила. В голове бешено носились мысли. Скелет словно посмотрел на неё несуществующими глазами и снова со щелчком отвернулся к окну.

УМЕР во время соревнования по игре в классики…

– А… как ты оказался в шкафу у Изумилиуса?

– Ну, об этом спроси у мальчишки, – отрывисто ответил скелет. – Не посадишь меня на тот стул?

Девятка выдвинула из-за стола стул и подтащила его к окну. Усадила нового друга лицом к окну и разложила его конечности так, как, ей казалось, ему будет удобно… если только скелеты имеют представление об удобстве. Кости гремели, поскольку Дом продолжал сотрясаться.

– Смотри в окно. Мы скоро приземлимся.

– Ты-то пойдёшь в какое-нибудь интересное место, – ворчливо произнёс скелет. – А я так и буду сидеть здесь и собирать пыль.

– Собственно говоря, я пойду на соревнования по игре в классики, – объяснила Девятка, с интересом наблюдая за его реакцией, но в конце концов поняла, что это совершенно бесполезно. – Изумилиус собирается спросить у Башни, как остановить икоту.

– Если доберётся до финиша, – монотонно протянул скелет, – что маловероятно. Я, понимаешь ли, видел его в деле.

– Нет уж, пусть лучше доберётся! Потому что, если мы не вылечим эту икоту и Дом не перестанет задерживать дыхание, он, скорее всего, взорвётся и никакого Дома у нас больше не будет!

Никакого Дома не будет… Едва Девятка произнесла эти слова, её охватила глубокая грусть. Да, она не была уверена, что приняла правильное решение. Да, казалось, что семья, о которой она так мечтала, рушится. Но ей ещё так много хочется узнать о Доме, да и вообще обо всём… Девочка подумала о своей музыкальной шкатулке. Какой вздорной стала её жизнь с тех пор, как она осталась здесь! Смешно сказать, она даже собиралась поведать скелету свои тайны. И всё же…

– Моя музыкальная шкатулка шепчет, – призналась Девятка, вынимая реликвию из ранца.

Скелет будто присмотрелся.

– Так. А где ты её взяла?

– Она у меня с детства. Меня оставили вместе с ней на пороге одного склада. – Девочка закусила губу. – Я хочу услышать, что она говорит, Костяшка. Я бы тоже не отказалась от возможности попасть в Башню и задать свой вопрос.

– Ой, не надо тебе туда попадать. Большинство из вошедших в Башню не вернулись.