ГЛАВА XIV
Миссъ Кроли въ своемъ лондонскомъ дом
Между-тмъ какъ на Россель-Сквер собирались мрачныя тучи, готовыя разразиться надъ бдною головкой влюбленной двушки, въ противоположной части города, на Парк-Лен, въ одно прекрасное утро, къ щегольскому и чрезвычайно опрятгому домику, выстроенному по всмъ правиламъ новйшей архитектуры, подъзжала богатая дорожная карета, съ гербомъ на дверцахъ, съ женщиною, въ дорожномъ чепчик, на запяткахъ, и съ жирнымъ кучеромъ на козлахъ. Широкоплечій кучеръ былъ; казалось, совершенно веселъ и здоровъ; но женщина, засдавшая на запяткахъ, имла чрезвычайно озабоченный видъ, и была, повидимому, недовольна своей судьбой. Экипажъ принадлежалъ любезной нашей старушк, миссъ Кроли, воротившейся теперь изъ Гезмпшира. Окна кареты были заперты; жирная болонка, выставлявшая изъ нихъ въ былыя времена свою морду и языкъ, покоилась на колняхъ женщины, имвшей озабоченный видъ. Лишь только колесница остановилась у подъзда, слуги и служащіе, подъ руководствомъ молодой леди, вынесли оттуда огромный свертокъ шалей и другихъ массивныхъ принадлежностей женского дорожного туалета. Въ этомъ свертк содержалась сама миссъ Кроли, которую тотчасъ же, общими усиліями, отнесли наверхъ, и положили на постель въ теплой комнат, благовременио приготовленной для ея прізда. Въ ту же минуту распорядились послать за докторомъ и хирургомъ; они пришли, понюхали, потолковали, предписали и ушли. Посл этой консультаціи, молодая комнаньйонка миссъ Кроли отправила въ аптеку докторскій рецептъ, откуда для больной, страдавшей воспаленіемъ въ желудк, примесли микстуру антифлогистического свойства. Компаньйонка приняла на себя обязанность поить больную черезъ каждые два часа.
Поутру на другой день пріхалъ изъ четемскихъ казармъ гвардейскій капитанъ, Родонъ Кроли, на своемъ борзомъ кон, который остановился у подъзда и съ нетерпніемъ расчищалъ передними копытами солому, лежавшую густыми слоями передъ окнами больной старухи. Капитанъ распрашивалъ съ величайшимъ усердіемъ обо всемъ, что могло имть какое-нибудь отношеніе къ плачевному состоянію возлюбленной тётки. Было множество предметовъ, способныхъ огорчить и взволновать его любящую натуру. Горничгая миссъ Кроли, та самая женщина, что сидла на запяткахъ, имла теперь чрезвычайно угрюмый и растроенный видъ. Миссъ Бриггсъ, почотная
Лишь-только горничная доложила о прибытіи Родона Кроли, новая компаньйонка, выступившая на цыпочкахъ изъ спальни, протянула капитану свою маленькую ручку, и бросивъ искоса презрительный взглядъ на отуманенную миссъ Бриггсъ, повела его внизъ, въ опустлую столовую, бывшую нкогда великолпнымъ центромъ веселыхъ гостей.
Здсь говорили они минутъ десять, разсуждая, безъ сомннія, о средствахъ возстановить драгоцннле здравіе паціентки. Къ концу этого времени, сверху раздался пронзительный звонокъ, немедленно повторенный внизу мистеромъ Баульсомъ, долговязымъ буфетчикомъ миссъ Кроли (который, какъ намъ заподлигно извстно, наблюдалъ изъ корридора черезъ замочную скважину интересное свиданіе молодыхъ людей). Закрутивъ усы и махнувъ рукой, капитанъ немедленно вышолъ изъ печального дома, и возслъ на хребетъ своего борзого коня, продолжавшаго расчищать солому, къ великому удивленію негодныхъ мальчишекъ, собравшихся на улиц. Между-тмъ какъ борзый конь принялся скокать и выдлывать живописные курбеты. Родонъ Кроли еще разъ заглянулъ въ окно столовой, гд промелькнула фигура молодой двицы, и потомъ исчезъ на противоположномъ конц Парк-Лена. Молодая двушка побжала наверхъ для исправленія своихъ филантропическихъ обязанностей.
Кто жь эта новая компаньнонка. удостоившаяся необыкновенного счастья присутствовать при особ больной старушки?
Вечеромъ, въ тотъ же день, въ столовой былъ приготовленъ маленькій обдъ для двухъ персонъ. Какъ-скоро раздался обденный звонокъ, мистриссъ Фиркинъ, горничная больной леди, вошла въ комнату своей барыни и провозилась тутъ около двадцати минутъ, пока внизу продолжался обдъ. Новая компаньйонка и миссъ Бриггсъ сидли вдвоемъ за параднымъ столомъ.