Базар житейской суеты. Часть 3

Всмъ и каждому извстно, что компаньйонка для свтской дамы — статья столько же необходимая, какъ приличный экипажъ или букетъ изъ живыхъ цвтовъ. Я съ своей стороны никогда не могъ надивиться вдоволь, какимъ-образомъ эти нжныя созданія, проникнутыя насквозь глубочайшей симпатіей, нанимаютъ для себя чрезвычайно простенькую и, по большей части, невзрачную подругу, съ которой потомъ они становятся неразлучными на всю жизнь. Видъ этой неизбжной женщины въ ея полиняломъ платьиц, сидящей въ театр за спиной своей блестящей подруги, или занимающей въ ея коляск заднее мсто, всегда производитъ на меня оглушающее впечатлніе въ род извстнаго memento mori въ древнемъ Египт, когда гостепріимный хозяинъ вдругъ озадачивалъ своихъ гостей нагляднымъ образомъ смерти… Какъ же иначе? Даже мистриссъ Файрбресъ, прекрасная, безсовстная, безсердечная мистриссъ Файрбресъ, давнымъ-давно покрывшая позоромъ свое имя, даже смлая и плнительная мистриссъ Мептрапъ, которая мастерски перескакиваетъ на своемъ скакун черезъ огромные барьеры, и великолпно рисуется въ Гайдарк, между-тмъ, какъ матушка ея торгуетъ зелеными огурчиками въ город Бат — даже эти особы, столько смлыя и безпардонныя, какъ истинныя львицы, не могутъ показываться въ публичныхъ мстахъ безъ компаньйонки. Видно ужь такъ устроено, что чувствованія нжной и безкорыстной дружбы составляютъ, нкоторымъ образомъ, атмосферу жеискихъ сердецъ. Встрчая львицу на общественномъ гуляньи, вы заране знаете, что компаньйонка ея — бдная, заброшенная, жалкая тварь! — сидитъ гд-нибудь на уединенной скамеечк подъ тнью развсистыхъ каштановъ.

Было уже довольно поздно. Большая часть гостей мистриссъ Бекки сгруппировалась въ ея гостиной вокругъ ярко пылающаго камина… причемъ мы должны замтить, что весьма многіе джентльмены любили оканчивать свой вечеръ въ красивомъ домик на Курцонской улщ, потому-что мороженое и кофе у мистриссъ Бекки приготовлялись превосходно. Само-собою разумется, что зеленые столы играли въ ея салонахъ весьма важную роль.

— Родонъ, сказала мистриссъ Бекки, — мн нужна пастушья собачка.

— Что? спросилъ Родонъ, отрывая свой глаза отъ картъ.

— Пастушья собака! воскликнулъ молодой лордъ Саутдаунъ. Что за странная фантазія, мистриссъ Кроли! По-моему, ужь гораздо лучше завести вамъ датскую собаку. Я знаю одинъ экземпляръ изъ этой породы величиною съ камелеопарда, клянусь честью. Вы можете, если угодно, впрягать ее въ свой фаэтонъ. Или, не хотите ли, персидскую гончую, а? (Я крою козыремъ, съ вашего позволенія,) или, не угодно ли маленькую моську, которая, могу васъ уврить, легко можетъ умститься въ одну изъ табакерокъ лорда Стейна? Одинъ мой знакомый досталъ въ Бейсватер собаку съ такимъ длиннымъ носомъ, что вы можете вшать на него свою шляпку.

— Взятка моя, сказалъ Родонъ.

Какъ истинный артистъ, Родонъ Кроли, сидя за карточнымъ столомъ, весь погружался мыслью въ искуство, и не принималъ никакого участія въ разговор, кром тхъ рдкихъ случаевъ, когда дло шло о лошадяхъ или закладахъ.

— Зачмъ же. вамъ понадобилась пастушья собака, мистриссъ Кроли? продолжалъ съ живйшимъ участіемъ маленькій лордъ Саутдаунъ.

— Я разумю пастушью собаку въ аллегорическомъ, моральномъ смысл, сказала Ребекка улыбаясь и взглянувъ умильными глазками на лорда Стейна.

— Что жь это такое? спросилъ лордъ Стейнъ.

— Пастушья собака для защиты меня отъ васъ, господа волки, продолжала Ребекка, — компаньйонка нужна мн, съ вашего позволепія.

— Бдная, невинная овечка!.. О, да, мистриссъ Кроли, вамъ очень нужна злаая караульная собака, сказалъ лордъ Стейнъ, длая отвратительную гримасу и моргая своими миньятюрными глазками на Ребекку, причемъ нижняя челюсть его безобразно высунулась впередъ.

Лордъ Стейнъ стоялъ подл камина съ чашкою въ рукахъ, и прихлёбывалъ кофе. Огонь хрустлъ и перегаралъ, отбрасывая яркое пламя. Дюжины зажженныхъ свчь вокругъ каминной полки были разставлены въ разнообразныхъ, причудливыхъ кенкетахъ, вызолоченныхъ, фарфоровыхъ и бронзовыхъ. Фигура мистриссъ Бекки иллюминовалась чуднымъ образомъ, когда она сидла въ живописной поз на соф, обложенная со всхъ сторонъ букетами роскошныхъцвтовъ. Она была въ розовомъ плать, свжая и блестящая сама, какъ роза. Блоснжныя руки ея и плечи полуприкрывались прозрачнымъ газовымъ шарфомъ; ея волосы ниспадали густыми локонами на алебастровую шею; одна изъ ея миньятюрныхъ ножекъ кокетливо выставлялась изъ-подъ живописныхъ шолковыхъ складокъ: чудная ножка въ чудномъ башмачк, затянутая въ тончайшій шолковый чулокъ.