Базар житейской суеты. Часть 4

Мицраимъ представляетъ продавца невольницъ передъ ясныя очи аги. Съ нимъ входитъ женщина, закрытая покрываломъ. Купецъ сдергиваетъ покрывало. Трепетъ восторга пробгаетъ по всей зал. Невольницу представляетъ мистриссъ Уинкъуорсъ, леди съ прекрасными волосами и глазами. На ней великолпный восточный костюмъ: ея черные локоны унизаны брильянтами; золотые піастры блестятъ на ея плать. Ненавистный поклонникъ Мухаммеда плняется ея красотой. Она падаетъ на колни, и умоляетъ агу возвратить ее въ горы, туда, гд она родилась, гд возлюбленный ея, молодой Черкесъ, оплакиваетъ отсутствіе своей Зюлейки. Но закоснлый Гассанъ не внемлетъ мольбамъ красавицы. Онъ смстся, когда она говоритъ ему о своемъ жених. Зюлейка закрываетъ руками свое лицо, и принимаетъ позу очаровательнаго отчаянія. Уже нтъ для нея никакой надежды, какъ… какъ вдругъ выступаетъ на сцену кизляръ-ага.

Кизляръ-ага приноситъ письмо отъ султана. Гассанъ получаетъ и кладетъ себ на голову страшный фирманъ. Смертельный ужасъ потрясаетъ его члены, между-тмъ какъ лицо Негра (тотъ же Мицраимъ, только въ другомъ костюм) проникается дикою радостью. «Пощади! пощади!» кричитъ паша; но кпизляръ-ага, длая страшную гримасу, вынимаетъ роковой снурокъ.

Занавсъ опускается въ ту минуту, когда начинаютъ приводить въ исполненіе фирманъ повелителя правоврныхъ.

— Первые два слога! кричитъ Гассанъ, и мистриссъ Родонъ Кроли, выступая теперь на сцену для выполненія своей роли въ шарад, поздравляетъ мистриссъ Уинкъуорсъ съ блистательнымъ успхомъ, и разсыпается въ комплиментахъ ея роскошному и вполн изящному костюму.

Начшіается вторая часть шарады. Дйствіе опять происходитъ на Восток; Гассанъ, въ другомъ костюм, стоитъ подл Зюлейки, совершенно примирившейся съ нимъ. Кизляръ-ага превратился въ чернаго невольника. Восходитъ солнце въ пустын. Турки обращаются головами къ востоку и преклоняются къ песку. За неимніемъ дромадеровъ, музыкальный оркестръ играетъ — «верблюды идутъ». На сцен появляется огромная египетская голова. Это — голова музыкальная, и къ удивленію восточныхъ путешественниковъ, она поетъ комическую псню, сочиненную мистеромъ Уаггомъ. Восточные путешественники отплясываютъ, какъ Папагено и Маврскій Король въ «Волшебной Флейт«.

— Послдніе два слога! проревла голова.

Эгистъ, трепещущій и блдный, прокрадывается на цыпочкахъ. Но что это за страшная, зловщая фигура выставляется изъ-за перегородки? Эгистъ заноситъ свои кинжалъ на пораженіе спящаго воина, который, въ эту минуту, поворачивается въ постели и открываетъ свою широкую грудь, какъ-будто подставляя ее подъ ударъ. Рука Эгиста дрожитъ, и у него недостаетъ духа поразить благороднаго вождя. Клитемнестра быстро проскользаетъ въ комнату, какъ призракъ. Ея обнаженныя руки блы какъ снгъ, темнорусые волосы волнуются по ея плечамъ, лицо покрыто смертною блдностью, и глаза ея сверкаютъ такою убійственною, адскою улыбкой, что зрители проникаются невольнымъ трепетомъ при взгляд на нее.

— Великій Боже! Неужели это мистриссъ Родонъ Кроли? раздался чей-то голосъ изъ толпы.

Трепетъ ужаса пробгаетъ по всей зал. Клитемнестра между-тмъ съ презрніемъ выхватываетъ кинжалъ изъ рукъ Эгиста, и подходитъ къ постели. При мерцаніи лампы, она склоняется надъ головой спящаго воина… лампа гаснетъ… раздается стонъ. Все темно.

Внезапный мракъ и быстрота совершившейся сцены перепугали всхъ джентльменовъ и леди. Ребекка выполнила свою роль такъ натурально и съ такимъ демонскимъ искусствомъ, что зрители онмли отъ изумленія, и никто изъ нихъ не могъ произнести ни одного звука, пока снова не засвтились лампы. Но тутъ уже оглушительныя рукоплесканія послужили самымъ искреннимъ выраженіемъ всеобщаго восторга.

— Браво! браво! браво! закричалъ лордъ Стейнъ, и голосъ его заглушилъ громкій говоръ всей остальной публики. Но вдь это, господа, такъ натурально, такъ натурально, что… пробормоталъ онъ потомъ сквозь зубы.

Затмъ послдовалъ дружный вызовъ благородныхъ актеровъ и актрисъ.

— Клитемнестру! Пашу! Клитемнестру! Агамемнонъ не могъ вдругъ показаться въ своей классической туник; онъ остановился на заднемъ план вмст съ Эгистомъ и другими выполнителями этой маленькой драмы. Мистеръ Бедуинъ Сандсъ вывелъ Зюлейку и Клитемнестру. Одинъ знатный вельможа непремнно хотлъ, чтобы его тотчасъ же представили Клитемнестр.

— Мистриссъ Родонъ Кроли была убійственно-очаровательна въ своей роли, замтили лордъ Стейнъ.

Озаренная торжественной улыбкой; Бекки раскланивалась передъ зрителями, какъ истинная артистка.

Между-тмъ явились оффиціанты съ прохладительными лакомствами на огромныхъ подносахъ. Актеры исчезли со сцены, чтобъ приготовиться ко второй шарадной картин.

Три слога этой шарады надлежало изобразить въ пантомим, и выполненіе послдовало въ слдующемъ порядк: