Базаров порезал палец. Как говорить и молчать о любви

Раньше у Афанасия Ивановича и Пульхерии Ивановны была какая-то жизнь во внешнем мире. Мы можем только догадываться какая. Но вот они оказались в своем райском имении, на этом солнечном островке, и прошлое отлетело прочь. Все воспоминания о суете – поблекли. И если поверить, что место это и впрямь находится поблизости от рая, то их сосредоточенность на еде становится понятной. Рай всегда рисуется как место изобилия, как сад плодоносящих деревьев. Там нет страстей и зла, только любовь и довольство. В раю Адама и Евы не было железных дорог, библиотек и театров. И если бы они захотели что-то обсудить, им бы пришлось обсуждать не книги, а еду, дарить друг другу апельсины и цветы.

Гоголь на каждом шагу сравнивает «примитивную» жизнь старичков с жизнью современного цивилизованного городского мира, и сравнение всегда оказывается в пользу старосветских помещиков, несмотря на то что интересы их сильно ограниченны. Почему так?

Потому что обитатели столичных городов, с точки зрения Гоголя, эгоистичны; они пытаются стать успешными и богатыми, вести продуктивный образ жизни. И поэтому вступают в коммуникацию с другими, прежде всего преследуя свои цели, для пользы дела; а сам человек, с которым они разговаривают, им не очень интересен.

А вот старички, не занятые вроде как ничем, кроме еды, обладают неисчерпаемым запасом интереса к людям, запасом внимания и доброты. Когда к ним приходят гости, а это любимое для них время, они их слушают и угощают искренно, без расчета. «Я любил бывать у них, – пишет Гоголь-рассказчик, – и хотя объедался страшным образом, как и все гостившие у них, хотя мне это было очень вредно, однако ж я всегда бывал рад к ним ехать».

Читая все это, нельзя до конца понять, заслуживает жизнь старичков уважения или, скорее, иронии.

Ф.Ж. Я хочу обратить внимание на то, что Афанасий Иванович – офицер. Мы также можем предположить, что он приключенец и авантюрист, потому что выкрал свою жену, когда ее родня была против. И Пульхерия Ивановна, как мне кажется, не менее авантюрна, раз согласилась на похищение во имя любви. Я думаю, они вели волнующую жизнь, а на склоне лет им осталось только наслаждаться обществом друг друга, кушать и получать удовольствие. И тут волей-неволей задумаешься: а где же дети? Где внуки? Если у старичков столько любви, где же ее продолжение? Возможно, они не могли иметь детей, но, несмотря на это, остались вместе.

Образ этой пожилой пары, их отношения похожи на жизнь молодых влюбленных. Находясь с любимым человеком, мы чувствуем, как уровень счастья и удовлетворения подскакивает до небес. Нам хочется максимально долго поддерживать это состояние, не отвлекаясь ни на что другое. Мы чувствуем себя в безопасности, находимся здесь и сейчас, а значит, меньше тревожимся (спасибо, окситоцин и эндорфин).

«Как обрести вечную молодость в любви, а в старости зарифмовать ее с едой?» – может быть, это и есть мистическая тайна повести Гоголя.

* * *

Б.П. Вот спрашивается, а когда эти господа занимались делами? Афанасий Иванович и Пульхерия Ивановна как-никак помещики, у них были крепостные крестьяне, которые выращивали хлеб. Нужно же хозяйством как-то руководить!

Иногда Афанасий Иванович ездил к косарям и жнецам и, как пишет Гоголь, «смотрел довольно пристально на их работу». Смотрел с пригорка и уезжал. Ни разу в жизни не поинтересовался ни о доходах имения, ни о расходах. Поэтому хозяйство на первый взгляд запущено. Вдобавок к этому работники и слуги их просто грабят. Однако все это – только на первый взгляд.

Видя, что барин и барыня особенно не следят за хозяйством, их приказчик и сельский староста стали присваивать себе половину барской муки. Дворовые девки и кучера съедали половину амбара. Часто они так наедались, пишет Гоголь, что не могли оттуда выбраться до вечера. А свиньи тамошние так наглели, что рылом толкали яблони и сливы, чтоб те осыпались, и спокойно ели фрукты и ягоды.

Приказчик еще придумал рубить барский лес и продавать на ярмарке. Однажды Пульхерия Ивановна решила ревизовать леса и увидела страшное опустошение.

– Отчего это у тебя, Ничипор, – сказала она, обратясь к своему приказчику, тут же находившемуся, – дубки сделались так редкими? Гляди, чтобы у тебя волосы на голове не стали редки.

– Отчего редки? – говаривал обыкновенно приказчик. – Пропали! Так-таки совсем пропали: и громом побило, и черви проточили, – пропали, пани, пропали.