Базис. Украина и геополитика

До XIX века, когда обыватели не видели размер разросшихся империй, они росли в зависимости прежде всего от геополитических, ресурсных факторов и отношений между правителями и элитами. Империи разрослись до таких размеров, что поглотили культурно-языковые общности малых родин сотен народностей. Когда же эти народности получили в массах доступ к географическим картам, они увидели себя в них под властью далеко находящихся метрополий. И начались центробежные процессы, которые позже, как один из факторов, привели эти империи к развалу.

Естественно, национализм впервые появился в самой передовой (как в самой коммуницирующей) империи в мире, в Великобритании. Вообще, все передовые процессы происходят там, где скапливаются взаимосвязи мира и коммуникации. С XV века роль коммуникаций технологически закрепилась за морскими державами и постепенно перемещалась, нарастая в мощи, от Испании, потом (на короткий период) к Голландии, Франции и далее к Великобритании. Поэтому большинство технологий возникло в Великобритании как самой сконцентрированной и коммуницирующей стране мира, пока коммуникации моря превалируют над сухопутными. Огораживание (кстати, с теми же причинно-следственными связями позднего украинского Голодомора), концентрация в городах, обособление религии с самостоятельным центром, секуляризация, появление первой буржуазии и ее противостояние в Славной революции (1688 г.) Морская держава со значительным распространением карт (не путать с игральными (шутка)) среди богатых слоев населения оказалась перед выбором, в кого верить: по старинке, во властителя или соотнести распределение власти и победы в борьбе за нее между идентифицированными на картах противостоящими народами: ирландцами, голландцами и англичанами. Одновременно с этим появились вопросы. Кто является фундаментом государства: концентрирующий и скрепляющий властитель или народ? Чего должно быть больше: общественного или личного? Государство для человека или человек для государства? И где золотая середина? По сути, либерализм и национализм зародились в Англии одновременно, а Кромвеля, Якова II и Вильгельма Оранского можно, хотя и с натяжкой, считать практическими прародителями этих двух зарождавшихся течений в предшествующей Славной революции и последующий период.

Ранее до Английской буржуазной революции (1640–1660-е гг.) только власть имущие крупные феодалы, приближенные и интегрированные в вертикаль власти короля, имели доступ к географическим картам со всеми исходящими факторами знаний и действий. Обыватель обладал очень скромными и часто иллюзорными представлениями о географии, народонаселении, культурах и рассматривал их с точки зрения власти «своего» правителя или религии, потому как на территории другого правителя (а там могли говорить как на родном ему языке и со схожей культурой, так и в другом культурном поле) его интересовала выживаемость, прежде всего, в царящих там законах правителя и его отношениях с соседями. Средневековый человек мог отойти за 50 км от дома, где такие же, как он, люди, но подчиняющиеся другому феодалу, могли быть к нему кардинально враждебны, поэтому мир его делился не по национальному или культурному признаку, а по принадлежности земли к властителям-феодалам, не говоря уже про другие религиозные территории, где он автоматически становился почти врагом. Так вот, буржуазная английская революция значительно уменьшила различия земель по феодальному принципу. Это дало толчок росту национальных чувств идентичности, большему обмену информацией, более свободной торговле и накоплению капитала. А капитал позволяет человеку быть независимым от взглядов других людей и высказывать свою точку зрения. Соответственно, культурная и языковая идентичность и любовь к малой родине с падением феодальных препятствий породили национализм, а накопление богатства стимулировало к свободе личности – либерализму.

Эти же процессы, сообразно с коммуникациями, позже начали происходить во всем мире. Начиная с Французской революции (1792 г.) Русской революции (1917 г.) и проч. Вопрос распространения знания и их накопления в обществе лежит в скорости коммуникаций, а не в каких-либо человеческих факторах наций и народностей. Та же территория графства или герцогства в Великобритании значительно меньше территории княжеств Киевской Руси. Если учитывать размеры территорий и скорости обмена на них, скорость коммуницирования будет разная. Поэтому в континентальной, сухопутной Франции процессы, похожие на английские, начались почти через столетие, еще позже в России. Процессы изменения в обществе, как и любые другие процессы в абсолютно других областях, происходят согласно гегелевскому закону о накоплении количественных изменений, которые в критический момент накопления переходят в качественные.