Базис. Украина и геополитика

Накопление технологий и изменений в сфере обмена информацией с 1950-х гг. до 1990-х вылилось в информационную революцию 2000-х. Поэтому фактор обмена знаниями значительно ускорился и перешел на качественно новый уровень. В геополитической плоскости это означает, что обмен информацией между сухопутными и морскими государственными образованиями почти сравнялся, хотя приоритет в торговых и военных коммуникациях пока остается за морем. Кроме этого, информационная революция вывела на совершенно новый уровень противостояние в политической пропаганде влияния. Но вернемся к национализму.

Если в Англии как фактически первой стране, получившей национализм и либерализм, эти новые тогда течения подтолкнули развитие и создание Британской империи в XVIII–XIX веке, то в континентальной Европе данные процессы приобрели более кровавый оттенок. Дело в том, что Великобритания – это остров, на котором государственность сформировалась, прежде всего, под влиянием географии. Англия до гор Шотландии сначала сформировала государственность и более-менее национальную идентичность, потом взяла под контроль Шотландию на севере и Ирландию на соседнем острове. По сути, там довольно однородное в государственном образовании население, а существенным различием является религия, разделяющая людей на протестантов и католиков. То есть у англичан в национальной экспансии значительно меньше в окружении на ограниченном острове противостоящих народностей. Мало того, во многом они идентичны: по языку, культуре, способу жизни и вообще во многом. Шотландцы и англичане что-то вроде русских и украинцев. Но любая народность, проживающая на континенте, имеет больше противников по национальному признаку, чем англичане. Это влияние географии.

Появившийся в континентальной Европе национализм (также в паре с либерализмом) после Французской революции был распространен по Европе в войнах Наполеона (1799–1815 г.). Имератор опирался в своем подчинении Европы, прежде всего, на французов, подчиняя другие государства, в которых уже зрело самосознание людей как национально-культурной общности. Поэтому в большинстве стран Центральной и Восточной Европы национализм возник как реакция на французскую оккупацию. Шовинизм, кстати, который идет обычно рядом и параллельно с национализмом, но отличается от него фанатичной любовью к своему национальному государству, обосновывающей возможную дискриминацию других народов, назван по имени фанатичного французского солдата наполеоновской армии Николя Шовена. По результату наполеоновских войн половина мужского населения Франции была уничтожена, а Франция окончательно потеряла политическую возможность стать доминирующим государством в Европе и мире, уступив и закрепив первенство за Британской империей.

Только исходя из первого опыта применения национализма в Европе (сначала в Англии, а потом во Франции) можно сказать о том, что национализм может быть полезен для государственной экспансии только в том случае, когда государство окружает минимум народов или экспансия распространяется на значительно более слабые народности на нерастянутых коммуникациях. Как в колониях Британской империи со стороны подавления колоний метрополией. Или как в противоположном случае – в войне за независимость США (1775–1783 гг.). Для объединенной Европы, не говоря уже о Евразии, которую населяет около сотни крупных наций (они в свою очередь делятся на тысячи меньших народностей), национализм является разделяющим фактором. И на этом играют внешние геополитические деятели.

В то же время необходимо разделять национализм на этнический (политический) и гражданский (культурный). Этнический пагубен, потому как его пронизывает биологический фактор уникального этноса, нации. Он конфликтен изначально и перманентно. Его очень близко можно увязывать с расизмом, только на чуть более другом уровне, еще более размытом и выдуманном. Гражданский национализм несет рациональное зерно, и это зерно – уникальность культуры. Но переходя в политическое русло, он всё равно возвращается к формированию общности, а поэтому может быть использован в политической борьбе, противопоставлениях, геополитическом давлении. Для больших геополитических платформ с разнообразным этническим населением национализм всегда будет разделяющим фактором. И это поле для внешних игроков. Поэтому большим геополитическим платформам важно удерживать национализм в культурных, рациональных гражданских рамках и ограждать его развитие исключительно культурой.