Бег времени. Тысяча семьсот (СИ)

Шарлотта тогда стойко перенесла это, согласившись быть другом. Когда я пытался повторить этот маневр с Гвен, чтобы охладить ее чувства ко мне и огородить от себя, вышло всё куда хуже и враждебнее.

- Итак. Дама и Господа! – Торжественно начал Рафаэль, будто он конферансье. - Бог сегодня нам послал из ресторана «Assaggi» пасту болонезье с сыром проволоне, милости прошу, брускетту, салат «Цезарь», а на десерт – тирамису! Аплодисменты Богу!

Шарлота натянуто улыбнулась и сделала два-три хлопка. Кажется, ей Рафаэль не нравится. Мне же почему-то стало веселее после сегодняшнего трудного дня; несмотря на свою бестолковость и бесцельность, брат вносил в мою жизнь какую-то легкость. Зря я был против его приезда.

Отглотнув из бокала вина, я расслабился и практически растёкся по стулу. Раньше я себе не позволял такого при девушке, особенно при Шарлотте: но сейчас мы были в домашней обстановке и я чертовски уставший и вымотанный, в конце концов, мы не в обществе, где нужно придерживаться этикета. Шарлотта посмотрела удивленным, недоумевающим взглядом, но мне было все равно. Я почувствовал, как в заднем кармане джинсов что-то мешало.

Это был сложенный вчетверо лист с репродукцией, вырванный из книги профессора Шульца.

- Что это? – оживилась Шарлотта, – Письмо?

- Картина. Называется «Демон», - я протянул ей иллюстрацию.

- Какой-то он… безразличный. Или даже обиженный.

- Хм… Мне он показался печальным и плачущим.

- Что-то мне не нравится. Да и плохого качества картинка, - раздраженно отрезала Шарлотта, передавая лист Рафаэлю. Тот, даже не останавливаясь впихивать в себя еду, бегло посмотрел на изображение и положил на стол рядом со мной.

- Это с каких пор, мой примерный старший брат, стал драть листы из книг? Помнится, ты устроил в детстве истерику, когда я нарисовал рожицу карандашом на полях одной из твоих книг…

Я рассмеялся. Знатная была ссора. Сейчас вспоминать даже смешно. Помню, меня переполнила ненависть к брату, когда обнаружил в любимой книге Томаса Гарди разрисованные карандашом листы. Мне было 14 лет, я гонялся за братом с клюшкой для поло и криком «Достал! С меня хватит!», пока наша няня не остановила назревающее братоубийство, наказав при этом обоих.

Отужинав, под шутки Рафаэля о наших ссорах в детстве и заливистый звонкий смех Шарлотты, которая не переставала повторять время от времени «Гидеон! Не может быть!», мы медленно уходили в ночь. На часах, было без четверти одиннадцать. Рафаэль сказав, что ему срочно нужно делать уроки - чему я очень сильно удивился, ушел наверх, в свою комнату, оставив нас двоих наедине.

- Хороший был ужин! Спасибо, что составила компанию, - поблагодарил я Шарлотту. Действительно за эту неделю я чувствовал, что скоро сойду с ума от постоянных американских горок судьбы, особенно от последних событий. Хорошо, что Шарлотта пришла, и они вместе с Рафаэлем создали этот уютный домашний ужин. – Боюсь, уже поздно и тебе пора домой. Плюс еще уроки делать. Что скажет леди Ариста и твоя мать обо мне, если я привезу тебя так поздно? Боюсь, я потеряю доверие в их глазах.

- Что скажут? Если честно, мне все равно. Можно я еще посижу у тебя, не хочу возвращаться туда… - грустно продолжила Шарлотта. Она печально смотрела на ковер под ногами. Затем словно пытаясь отвлечь себя, предложила мне сыграть что-нибудь на рояле. Отказавшись и сославшись на настроение не для музицирования, предложил пройти ко мне в кабинет и включить там музыку, т.к. только там стоял центр. Она с улыбкой Моны Лизы на устах согласилась.

Мой кабинет был дорого отделан и странно обставлен: деревянные темные панели, дорогая ротанговая эксклюзивная мебель, большой дубовый стол, два больших до потолка шкафа с книгами и наградами, бар 19 века с разными алкогольными напитками, резной старинный стол с хьюмидором и хайтековской лампой, в углу стоял музыкальный центр. На стенах висели постеры из фильмов 50-х годов , а над ними висел синий герб де Виллеров со львом, 12-тиконечнозвездой и двумя скрещенными мечами. И главное, девиз семьи: «Soli Deo honor et virtus» - только Бог, честь и отвага. Это единственная комната, которую обставлял я во всей квартире, поэтому тут был хаос стилей и вещей. Стол и рядом с ним - все было завалено моими книгами.

Шарлотте всегда здесь нравилось, но она находила эту комнату чересчур безвкусной, в этом я с ней был согласен. Я включил центр с первым попавшимся диском. Центр магически выбрал новый альбом «Happiness» группы Hurts . Медленно и печально заиграла песня «Кровь, слезы и золото»:

Я никогда не думал, что смогу забыть тебя.

Я никогда не думал, что стану таким, как сейчас.

Прошло только 20 секунд с тех пор, как я оставил тебя,

И все потому, что я никогда не смог бы быть твоим любовником.

Я нашел другую девушку, которая свела меня с ума,

Поэтому ты больше не заставишь меня страдать.*