Беглецы

– Надо все предусмотреть заранее, – сказал Адам.

Мне тоже было о чем подумать.

Во-первых, как научить дедушку говорить вежливо, чтобы он не опозорился, когда попадет на небеса и встретит там бабушку?

Во-вторых, как узнать, есть ли вообще этот рай?

И в-третьих, что мне рассказать про футбольный лагерь, в котором я не был?

Третий вопрос был самый спешный.

Это вранье, похоже, никогда не кончится! Только придумаешь, как выкрутиться, как тут же приходится врать по новой, чтобы первый обман не раскрылся. И так все одно за другим, пока не нагородишь целую гору.

Хорошо, что мама много читала мне, когда я был маленьким. Так что я стал классным выдумщиком. Но убедить папу будет трудно. Он всегда старается докопаться до правды. Так что надо приготовиться хорошенько.

– А ты когда-нибудь ночевал в спортзале? – спросил я Адама.

Оказалось, что ночевал. Когда участвовал в соревнованиях по настольному теннису. Давным-давно. Я у него все выспросил. Про то, как они рассказывали по вечерам истории о привидениях. О том, как там воняло старым потом. И каково было спать на полу на жестких матах. Как они прятали одежду тех, кто был в душе. И что у одного подскочила вдруг температура и его стошнило прямо в спальный мешок.

Вот эта последняя история – была для меня важнее всего. Услышав ее, папа сразу велит мне открыть рот и показать язык, измерит температуру и спросит, как я себя чувствую.

– А как прошли те соревнования? – поинтересовался я у Адама. – Ты выиграл?

– Нет. Меня почти сразу вышибли.

– Здорово!

– Точно. Зато я отправился в кондитерскую. Тогда-то я и решил, что стану пекарем.

– Я не то имел в виду, – пояснил я. – Я хотел сказать, что эта история мне пригодится. Когда признаешься, что ты продул и был хуже всех, тебе больше верят, чем когда хвалишься успехами. Странно, правда?

– Да.

– Тогда тебя жалеют, – добавил я. – Сочувствуют. Утешают и подбадривают – дескать, в следующий раз повезет. Иногда даже угощают чем-нибудь вкусненьким в утешение.

– А ты мастак сочинять, – похвалил Адам.

– Это все книжки, – скромно ответил я.

Наконец, мы приехали. Микроавтобус свернул на мою улицу и проехал мимо часовни с зеленым куполом – той, что у дома для престарелых. Перед входом был припаркован похоронный автобус. Я отвернулся. И стал думать о том, что расскажу дома.

Я чувствовал, что готов. Только не знал к чему.

Мама и папа вышли на крыльцо, едва мы подъехали.

– Ну, я отчаливаю, – сказал Адам. – Пока! Удачи!

Махнул на прощанье кепкой и уехал.

Мама обняла меня, а папа взял сумку, которую Адам поставил на тротуар, хотя я мог и сам ее донести.

– Ну, мой мальчик, как провел время? – поинтересовался папа. На нем был связанный мамой жакет и красный воскресный галстук.

Кажется, он был в хорошем настроении. Наверное, решил весь кроссворд.

– Что-то я устал, – сказал я. – Пожалуй, пойду немного полежу.

– Отдохни, конечно, – поддержал папа. – А потом расскажешь за ужином, как все было.

– Ладно.

Я даже не стал разбирать сумку. Поскорее поднялся по лестнице к себе в комнату и лег на кровать. Мне хотелось побыть одному.

В моей комнате были синие стены. Почти такого же цвета, как в дедушкиной спальне в доме на горе. За окном тянулись по небу темно-серые вечерние облака. Они напомнили мне клубы густого дыма, поднимавшиеся из ямы, в которой дедушка сжег свой парадный костюм.

Я и в самом деле устал. И был зол. Не знаю почему. Может, от дедушки заразился.

Заснул, и мне приснилась ворона, которая стала орлом.

И спал до тех пор, пока мама не разбудила меня:

– Вставай и иди мыть руки. Пора ужинать.

– А что у нас сегодня на ужин?

– Мясные рулетики и картошка.

Я поплелся в туалет, вымыл руки, прополоскал рот и задумался: что мне им теперь говорить?

Мясные рулетики с подливой – мое любимое блюдо. Я налил побольше соуса и размял в нем картошку. Посреди стола стояла банка брусничного варенья. Это мама сварила.

– А знаешь, что частичка тебя сохраняется в варенье? – спросил я.

– Что за чушь! – удивился папа.

Я и сам был не очень-то уверен. Просто мне хотелось отвлечь папу и маму, чтобы избежать их расспросов.

– Уж не знаю, откуда ты набираешься таких странных идей, – улыбнулся папа. Он все еще был в хорошем настроении. – Кто сказал тебе эту ерунду?

– Дедушка.

Папа нахмурился. Улыбка сползла с его лица. Ему не хотелось говорить о дедушке.

– Забудь эти фантазии. Расскажи нам лучше о лагере, – напомнил он. – Как там было – весело? Чем занимались?

– Ничем.

– Ну все же чем-то вы занимались, – улыбнулась мама.

– Нет.

– Ну почему? – спросил папа.

– Потому что я там не был. И вообще – нет никакого лагеря.

– Ну-ну. И что же ты тогда делал?

– Помог дедушке сбежать из больницы.

Повисло молчание. Папа засунул в рот половину рулета и стал молча жевать, щеки его оттопырились, словно там были булочки. Мама черпнула вилкой немного варенья и положила на язык – посмаковать.