Беглый

В конце концов, джамахирия обретя независимость, конституцию, армию и даже флот, вполне имеет право обзавестись и собственным национальным маньяком. Юртбаши, понятно, не в счёт. Как отметили в правоохранительных органах, городское управление внутренних дел Ташкента и УВД ташкентской области работают в усиленном режиме. Расследование взято под контроль прокуратурой города. Сотрудники милиции проводят ежедневные рейды в заброшенных парках и подпольных публичных домах.

О чёрт тебя дери! Какого-то от меня понадобилось желтушноокому штабс-капитану Казематову? Неужели меня опознал-таки шашлычный терпила? А может им стуканула за утреннюю разборку леди Ди? Написала заяву? Вот чёрт!

Тоска. Мне нужен воздух и пространство для прыжка. А где же его взять, когда вокруг столько малознакомых и неприятных людей в зелёной форме наскоро пытаются устроить мою судьбу.

* * *

Между тем судьба моя вовсю устраивалась как могла сама. В тот долгий грустный день, когда никаких судьбоносных событий я уже не ожидал, мы и встретились с Барби.

Хотя её звали Анна. Но какая-там Анна! Барби — настоящая Барби. Хотя она же и Анна, и Марина и Алиса, и Юдифь. Но её ночной ипостасью была только Барби. Именно с моей Анны когда-то содрали и растиражировали образ американской блондинки куклы. А вовсе и не наоборот. Анна ни капельки не подражала Барби. Это Барби подражала ей.

И судьбоносный шарик. Как предвестник моей Барби. Кажется вот тут надо бы по порядку — чтоб не запудривать вам мозг лишний раз.

* * *

А по порядку судьбоносным как раз был вообще-то таксист. Если вот вы разведчик-нелегал, а вам нужно быстро получать максимум исходной информации — только такси. Покатайтесь пару часиков. И заткнитесь — сейчас не надо говорить о самом главном и важном во Вселенной — вашей замечательной персоне. Сейчас надо слушать таксистов и постигать. Оказывается, пока я топтал лагеря и пересылки (этапом из Твери — зла немерено) ушлые французики, подозреваю не без участия леди Ди или ее подельников с факультета французкой филологии — воздвигли «ваще звездес гастиница-дэ, брат».

«Ваще звесдес-гастиница» действительно выглядела впечатляющее. Какой там Хотел Узбекистан. Современная структура. Монолитный железобетон. Англитер Ташкента.

Тут же в Интерконтинентали и начались мои университеты вольного человека. Первый шаг это пенетрация линии обороны противника. Интерконтиненталь это как варочный цех в столово́й Зангиоты — для начала туда нужно попасть.

Будучи уверенным, что долго я в вестибюле не продержусь — причёска не в форме, одет не правильно, взгляд загнанный. Может даже и на порог не пустят. Но не попытаться провести быструю разведку боем я не мог. Живут на свете честные и благородные люди. Они если видят, что дверь закрыта, то даже не пытаются её толкнуть — убедиться. Разворачиваются и уходят. Нет — я не говорю вам — таскайте с собой всюду фому фомича или рыцарский набор отмычек. Упаси боже. Это дело вкуса и личных пристрастий каждого. Но толкнуть-то закрытую дверь нетрудно, правда? Просто глянуть — а может открыто и вас внутри уже давно ждёт удача. Помните, что любая дверь может открыться даже без взлома — нужно просто толкнуть.

— Ты чо живёшь здесь? В каком номере? Карточка есть?

— Да нет. Переводчик я. Подработать бы мне тут слегонца — может услужу кому. А там и с тобой, братджян, все по уму раскидаю! Пусти, а?

— Переводчикь-чикь? Какой ты перводчикь — ты Шурик настоящий. Пад кем ходишь, Шурик-переводчик?

— Известно под кем. Под кем и все — под Богом хожу.

— Ийе! Баптист ты, а не преводчик. Иди другой места, понял да. Переводчик тут есть свой.

— Точно?

— Тощщна, ошна! Ок юль — саломат буль.

Понятно. Дверь открыта, но её охраняет цепной пес. Нужно будет прикормить, но сперва — давайте-ка прощупаем периметр. На предмет бесплатной пенетрации. Может есть дверь через ресторан или служебный вход без отъетой вохры. Вы не сдавайтесь сразу никогда. Мне про это шарик рассказал.

Тут же за поворотом. За новенькими, не чета северо-восточным, мусорными баками. Двойная дверь конференц-зала распахнулась и толстый вепрь с золотой межконтинетальной блямбой на халате выпихнул наружу тележку с объедками.

А следом за вепрем на волю вдруг вырвался жёлтенький шарик. Я когда садился таких шариков ещё не делали. Ну, не закачивали гелием или еще бох весть чем. Не летали шарики нашего детства, надутые багровыми щеками родителей.