Бегство из пламени огня

Пришло время поставить точку. Я выполнил домашнее задание — в Библии, на коленях; я изучил 14–ю главу Послания к Римлянам вдоль и поперек. И я понял, что я должен делать. Я подошел к столу и первым взял сэндвич; через минуту поднос был пуст. Так и нужно было поступить. Я был уверен в этом тогда, уверен и по сей день.

В заключение хочу сказать, что люди бесконечно более важны, чем любые наши «идеальные» привычки и обыкновения. Об этом учил Иисус; об этом учил Павел; и Елена Уайт поняла это со временем и стала учить тому же. Иисус и Павел открыли мне глаза на многое. А вместе с ними и Елена Уайт. У меня была возможность проследить, как Елена Уайт пришла к пониманию того, о чем учат Иисус и Павел, и это помогло мне, закоренелому консерватору, понять их учение тоже. И не только понять, но и принять.

Заключение

В Шотландии мы научились применять советы Елены Уайт к месту и ко времени. Даже самые категоричные, на первый взгляд, ее высказывания нужно рассматривать в контексте, учитывая, в каких условиях они были произнесены. После нашего возвращения, когда я стал уже преподавать, один из моих студентов воскликнул на уроке: «Это как сборник судебных прецедентов[158] в сравнении со сводом законов!»

Мне эта аналогия понравилась, и с тех пор я использую ее на занятиях. Но я не перестаю удивляться, какое смятение подобная мысль производит в некоторых адвентистских кругах. На основании этой аналогии со сборником судебных прецедентов и сводом законов будет построена следующая, 9–я глава.

Если мы сумеем понять точку зрения Елены Уайт на закон, у нас появится прекрасный инструмент, с помощью которого мы сможем научиться с пользой для себя и ближних применять ее советы и наставления, а также понимать те примечательные перемены, которые можно проследить в ее трудах, выходивших в течение ее долгой жизни.

Следующие две главы будут посвящены именно этим проблемам. В 9–й главе мы будем исследовать вопрос «закона», а в 10–й сосредоточимся на смене акцентов в трудах Елены Уайт.

Глава 9 От свода законов к Иисусу

«Разве мы не должны поступать так, как говорит Библия?» — спросил он.

«Что вы имеете в виду?»

«Так ведь в Библии сказано, что женщина не должна ни учить, ни властвовать над мужем»[159].

«Вы правы, так и есть, — ответил я. — Но разве нет в Библии примеров, когда женщина и учит, и властвует над мужчиной?»

«Пожалуй, есть».

«Так значит, данный отрывок, где говорится, что женщина не должна ни учить, ни властвовать, — это скорее частный пример, и не стоит применять его для всех случаев жизни, не так ли?»

«Пожалуй», — согласился он. И мы перешли к следующей теме.

Через пару минут прозвучал такой же точно вопрос, только уже на другую тему и в связи с другим отрывком из Писаний.

«Разве мы не должны поступать так, как говорит Библия?»

«А разве нет в Библии других примеров…»

«Пожалуй, есть».

«Получается, что данный отрывок представляет собой скорее частный пример, и не стоит применять его для всех случаев жизни, не так ли?» — спрашивал я в очередной раз. И мы следовали дальше. Наш разговор как будто шел по кругу, один оборот за другим. Это было занятно.

Этот молодой пастор заехал в наше местечко на выходные и остановился у нашего общего друга, который и пригласил меня для беседы с ним. Подающий надежды, посвященный, хорошо знающий Библию, этот молодой человек направлялся на новое место служения в церковь, в которой были разногласия по вопросу о женщинах–пресвитерах. Он пытался уяснить, как ему правильно вести себя в данной ситуации.

Я заглянул к ним в тот субботний день, намереваясь не задерживаться дольше, чем на полчаса или минут сорок пять. И провел там четыре часа. Помимо постоянно повторяющегося вопроса: «Разве мы не должны поступать так, как говорит Библия?» мне запомнились еще два эпизода этой долгой беседы, которые наглядно показывают, как трудно — даже болезненно — бывает найти разумный подход к тому, что мы считаем повелениями от Господа.

После того как мы сделали несколько таких «кругов», я обратил внимание на одну интересную деталь: в его Библии было множество аккуратных красных кружков, которыми были обведены номера определенных библейских стихов. Я спросил его, что это значит.

Несколько смутившись, он ответил: «Всякий раз, когда я наталкиваюсь на текст, который не укладывается в мою систему, я обвожу его номер красными чернилами».

Оказывается, в тот день мы занимались тем, что переходили от одного красного кружка к другому. Я ни разу не застиг его врасплох каким–нибудь отрывком, на который я обращал его внимание. Этот отрывок уже был им рассмотрен и обведен красным. Он всем сердцем хотел быть верным Богу, но не знал, что делать со всеми этими нестыковками и несоответствиями в Священном Писании, которые никак не хотели укладываться в его «систему». Они всегда были у него перед глазами, и это не давало ему покоя, но и к так называемому «прецедентно–ориентированному»[160] подходу к Божественным повелениям и пророческим советам он был еще не готов.