Бегство из пламени огня

Следующий вопрос: как этот новый дар соотносится с Писанием? Данный вопрос чрезвычайно важен, и он по–прежнему многим не дает покоя. В некоторых адвентистских кругах изучение Библии может внезапно застопориться, если кто–то вдруг воскликнет: «А вот Елена Уайт говорит…» Никто не желает ввязываться в спор с пророком.

По мнению самой Елены Уайт, ее труды ни в коем случае не должны конкурировать с Библией. Она считала, что ее дар подобен дару других вестников Божьих, упомянутых в Библии, таких как Нафан и Гад во времена Давида или Елисей и Илия во времена Ахава и Иезавели, и говоривших от имени Бога, но не оставивших потомкам своих писаний. По словам Елены Уайт, «Святой Дух предостерегал, обличал, увещевал и наставлял людей не только для того, чтобы все это было записано в Священном Писании»[21].

Говоря о различии в ролях, я люблю проводить сравнение между законами Колледж–Плейс, города, где я живу, и Конституцией Соединенных Штатов. Как американский гражданин, проживающий в Колледж–Плейс, я обязан исполнять и местные законы, и Конституцию. Однако вне пределов Колледж–Плейс юрисдикция городских властей заканчивается. Эти постановления могут регламентировать порядок, который царит в обычном американском городе, но они не распространяются на людей, живущих в других местах.

Подобным же образом, будучи адвентистом седьмого дня, я признаю служение Елены Уайт как «богодухновенный» голос свыше. Но ее советы нужно непременно испытывать Священным Писанием, подобно тому как законы, действующие в Колледж–Плейс, должны соответствовать Конституции Соединенных Штатов. Как постановления муниципалитета Колледж–Плейс, так и Конституция США — это своды законов, схожие по своей природе. Точно так же библейская весть и то, что передала нам Елена Уайт, это все результат «богодухновенности», вот только роли у них разные. Ее труды всегда как бы под зонтиком Священного Писания. Хочу заметить также, что как законы Колледж–Плейс не имеют силы за его границами, так и советы Елены Уайт ни в коем случае не имеют обязательной силы для тех, кто не входит в мое сообщество веры. Для них они могут быть интересны, даже полезны, но об обязательности и речи быть не может.

Впрочем, ни Библию, ни труды Елены Уайт нельзя рассматривать просто как свод обязательных для исполнения законов, хотя они и содержат в себе заповеди и советы, которые верующие считают обязательными. Вопрос этот, безусловно, допускает разные толкования, но разнообразие тем, охваченных как в Библии, так и в трудах Елены Уайт, делает оба эти источника скорее сборником прецедентов, чем сводом законов. Более подробно мы поговорим об этом в 9–й главе. А пока хочу еще раз подчеркнуть, что Библия в вопросе авторитетности имеет больший вес, нежели труды Елены Уайт, точно так же, как Конституция Соединенных Штатов Америки весомее законов Колледж–Плейс.

Как сама Елена Уайт оценивала свой особый дар и как она соотносила его с Библией, можно увидеть на примере ее собственных высказываний, которые я называю «классическими постулатами» адвентизма о богодухновенности. Пол Гроув сделал большое дело для меня и моих сокурсников, познакомив нас с этими источниками. Это, прежде всего, начальный раздел 1–го тома Избранных вестей, с. 15–23, впервые выпущенного в свет в 1958 году, и «Вступление» к Великой борьбе, с. v—xii. Это «Вступление» впервые появилось в издании 1888 года, а затем с небольшими исправлениями было перепечатано в издании 1911 года, которым мы пользуемся по сей день. Мое понимание процесса инспирации сложилось в основном под влиянием этих постулатов. Я и сейчас даю им самую высокую оценку и продолжаю пользоваться ими в своей преподавательской деятельности, особенно в свете непрекращающейся в христианском мире дискуссии о богодухновенности. Поняв суть разногласий по этому вопросу среди христиан в целом, мы сможем лучше понять, что происходит в адвентизме.

Современный кризис вокруг вопроса о богодухновенности

За последние два столетия христиане, особенно в западном мире, сломали немало копий по поводу богодухновенности. Во второй половине девятнадцатого века появилась и получила широкое хождение в учебных заведениях так называемая «библейская критика». Критики, многие из бывших христиан, принялись яростно препарировать и порицать Библию кто как мог. «Высшая критика» стала синонимом деструктивного библейского анализа. Елена Уайт в полной мере осознавала опасность, которую представлял собой подобный подход к Священному Писанию, и неоднократно высказывала свою озабоченность в печати[22].