Вся эта проповедь самопожертвования имела очевидную цель: массы должны смириться и покориться для того, чтобы стремление к власти вождя и «элиты» реализовалось. Однако такое мазохистское устремление свойственно и самому Гитлеру. Для него высшая сила, которой он подчиняется, – Бог, Судьба, Необходимость, История, Природа. На самом деле все эти термины имели для него одно и то же значение как символы всеобъемлюще могущественной власти. Свою автобиографию он начинает с замечания о том, что «благосклонная судьба назначила Браунау на Инне» местом его рождения. Весь германский народ, продолжает он, должен объединиться в одно государство, потому что только когда это государство станет слишком тесным для всех немцев, необходимость даст им «моральное право приобретать земли и территории».
Поражение в войне 1914–1918 годов для Гитлера – «заслуженное наказание вечного судии». Те нации, которые смешиваются с другими, «грешат против воли Провидения» или, как говорит Гитлер в другом месте, «против воли вечного Творца». Миссия Германии определена «Создателем вселенной». Небеса превыше людей; к счастью, людей можно обмануть, но «небеса неподкупны».
Сила, которая впечатляет Гитлера, возможно, больше, чем Бог, Провидение и Судьба, – это Природа. Хотя историческое развитие последних четырех столетий было направлено на замену владычества над человеком властью над природой, Гитлер настаивает: можно и должно править людьми, но невозможно управлять природой. Я уже цитировал его высказывание о том, что история человечества, вероятно, началась не с одомашнивания животных, а с властвования над неполноценными людьми. Он высмеивает мысль, будто человек мог бы победить природу, и тех, кто верит, что может стать повелителем природы, «хотя не имеет в своем распоряжении другого оружия, кроме “идеи”». Человек, говорит он, не властвует над природой, но благодаря знанию некоторых ее законов и секретов достиг такого положения, когда стал господином тех живых существ, которые этим знанием не обладают». Здесь снова мы находим ту же мысль: природа – великая сила, которой мы должны подчиняться, но живые существа – те, над кем мы должны властвовать.
Я пытаюсь показать, что в писаниях Гитлера просматриваются две тенденции, которые мы уже описывали как фундаментальные для авторитарного характера: жажда власти над людьми и стремление к подчинению всеохватно мощной внешней силе. Идеи Гитлера более или менее идентичны с идеологией нацистской партии. Мысли, нашедшие выражение в его книге, он высказывал и в бесчисленных речах, которые обеспечивали его партии массовую поддержку. Эта идеология несла на себе отпечаток его личности, для которой чувство неполноценности, ненависть к жизни, аскетизм и зависть к тем, кто жизнью наслаждается, служили почвой для садомазохистских побуждений; она была адресована людям, которые в силу сходства структуры характера находили учение Гитлера привлекательным и возбуждающим. Эти люди делались ярыми последователями человека, выражавшего их чувства. Однако низы среднего класса находили удовлетворение не только в нацистской идеологии; политическая практика осуществляла то, что идеология обещала. В созданной нацизмом иерархии каждый имел кого-то вышестоящего, кому следовало подчиняться, и нижестоящего, находившегося в его власти; у человека на вершине, вождя, была Судьба, История, Природа как сила, в которой он растворялся. Таким образом, нацистские идеология и практика удовлетворяли желания, порождаемые структурой характера одной части населения, и задавали направление и ориентацию тем, кто хоть и не наслаждался властвованием и подчинением, смирялся и отказывался от веры в жизнь, в собственные решения, во все.
Дают ли эти соображения ключ к прогнозу устойчивости нацизма в будущем? Я не чувствую себя достаточно квалифицированным, чтобы делать какие-либо предсказания. Однако некоторые выводы – те, которые следуют из рассмотрения обсуждавшихся выше психологических предпосылок – вероятно, можно привести. С учетом психологических условий удовлетворяет ли нацизм эмоциональные потребности населения? Не является ли эта психологическая функция одним из факторов, способствующих росту стабильности?