Бегство Тигрового кота

Потом тьма отступила, дав место темно-синему небу. Тишину нарушило щелканье. Мати повернул голову и увидел открывшийся справа коридор. В его глубине он слышал плач страдающей кошки и потрескивание разгоравшегося огня. Он шагнул вперед, в мир черной тьмы и отчаяния.

Шерсть Мати поднялась дыбом, сердце забилось быстрее. Это был темный коридор, проход, которого он избегал в свои прошлые путешествия по миру полусна. А теперь он вошел в него по собственному желанию. Почему он здесь? Мгновение-другое Мати не мог вспомнить. Он остановился. Услышал хлопанье тяжелых крыльев, низкое шипение и визг, которые могла издавать кошка, а то и человек. Или огромная хищная птица. Вспомнив, зачем он вошел в лабиринты Фьянея, Мати поспешил в темный коридор.

Ворчание тихих голосов зазвучало вокруг него; злые, ехидные голоса произносили слова, не имевшие для Мати смысла:

Харакар, Харакар,
Те, кто спит
Глубоко в молчаливой земле,
Те, кто блуждает вечно,
Те, чьи глаза давно не видят…

Напев показался знакомым — от слова «Харакар» у Мати стыла кровь, и он вспомнил вдруг призрачные голоса, которые услышал в тот вечер, когда явился Мифос. Убийца, присланный Сюзереном, пытался завлечь Мати во Фьяней. Возможно, и это тоже ловушка, подстроенная Са Мау? Мати сбился с шага, и тьма поднялась, приоткрыв на мгновение пустое поле и одиноко стоящую Притин. Ее рот был открыт, но плач беззвучен. Тишина скрывала все.

Ястребы уже были высоко, уносили котят за облака.

Остается только одно, подумал Мати.

Он ринулся в полусон. Сильный теплый ветер ударил ему в глаза, их защипало. Тьма сомкнулась вокруг. Мати шел так быстро, как только осмеливался, но шагал осторожно. Щелканье и визг снова нахлынули на него, как прилив. Ощутив под лапами влагу, Мати посмотрел вниз и увидел мелкие лужицы. Темные красные лужицы. Мати оглянулся в испуге. Темно-синий свет угас; проход, что вел к месту соединения трех коридоров, исчез, словно Мати миновал какие-то невидимые ворота. Теперь он был в плену фиолетовых теней.

Жидкость в лужицах потеплела и уже обжигала подушечки лап Мати. Напев вокруг него зазвучал громче. На его фоне Мати слышал протяжный отчаянный плач страдающей кошки, и его сердце готово было разорваться от тоски. Это был голос Притин, прорывавшийся сквозь стены мира полусна, хотя в мире яви из горла Притин не вырывалось ни звука. А во Фьянее ее голос словно попал в ловушку. Если Мати не удастся найти ее котят, этот плач останется здесь навеки. Фиолетовый туман сгущался, и наконец Мати охватила полная тьма. Его лапы пульсировали болью. Крики ястребов умолкли, и только призрачный напев звучал над стонами Притин, отдаваясь эхом в черноте:

Те, кто блуждает вечно,
Те, чьи глаза давно не видят…
Ха’атта, ха’атта…

Охваченный сомнениями, Мати задрожал от ужаса. Как ему найти котят в этой проклятой пустоте?

— Кто-нибудь поможет мне? — жалобно пробормотал он. — Я заблудился…

Эта мысль напомнила ему о старой подруге Джесс, и Мати пошатнулся, снова охваченный бесконечной грустью.

— Мати?

Этот голос нашел Мати в полусне, прорвавшись сквозь шепоты и напевы невидимых врагов.

— Это я, дух Байо. Тебе нужна моя помощь?

Уши Мати повернулись вперед. Боль в лапах ослабела, тело слегка дрогнуло от облегчения. Он помнил Байо. Друг, добрый дух… некто, кому можно было доверять.

— Спасибо, мудрый дух, — сказал Мати.

Звук его голоса тут же вернулся к нему. Во Фьянее он звучал иначе — глубже, сильнее, несмотря на юность Мати и его сомнения.

— Да, мне нужен провожатый. Я потерялся, заблудился в этом проклятом месте. Я должен найти котят Притин. Их унесли птицы. Огромные птицы. Подняли их в небо!

— Птицы несут их к нему, — пробормотал Байо, его голос упал до шепота. — К Повелителю Кошек. Они должны были забрать тебя.

— К Сюзерену? — задохнулся Мати.

— Не называй его этим именем, — выбранил его дух. — Не привлекай его внимания! Его высшие жрецы уже начитывают заклинания. Ты разве не слышишь их? Он скоро последует туда, куда они ведут.

Мати тяжело сглотнул, едва сдерживая подступающую панику. Снова кто-то другой страдал из-за него. Нужно было ему раньше уйти от кошек, он ведь и собирался…

— Вы видели этих птиц, мистер дух?

— Не стой на месте, Мати. Они уже поднялись намного выше, чем ты мог бы дотянуться, высоко над миром яви, и ты их найдешь только во Фьянее. Найди ястребов и убей их! Без колебаний, потому что они — слуги злобного замысла!

— Убить их?.. — Слова повисли во влажной тьме. — Но это же Фьяней. Я наверняка не смогу… Разве я не должен перейти в физический мир? В мир первого «я»?

— Убить или быть убитым, — конечно, здесь это возможно. Ты думаешь, они этого не могут?