Бегство Тигрового кота

— Ты еще так молод, Мати! Я не должен был бы позволять тебе… Куда ты пойдешь? Что будешь есть? Ох, я знаю, что слишком суетлив, но не могу удержаться…

Его косой глаз зажмурился на мгновение, Воробей отвернулся.

— Мистер Воробей, сэр… Я должен вас поблагодарить за все, и в первую очередь… Вы всегда были так добры ко мне, с самого начала. Вы заступались за меня, были на моей стороне. Как мне отплатить за все?

Мати опустил голову. Нахлынувшая волна грусти даже поколебала его решимость, приглушила желание уйти… Мати вспомнил их первую встречу, в жилище Воробья, куда он попал вместе с Домино, Риа и Бинжаксом. Воробей предложил им копченую селедку, высказался за Мати на собрании полной луны и разделил свой дом с подростком. Это было так похоже на семью… Как он мог решиться покинуть их?

— Ох, Мати, тут не за что платить! Я был рад твоей компании. Так рад! — Воробей потянулся вперед и шепнул на ухо подростку: — По правде говоря, до твоего появления я был довольно одинок… И обрадовался тебе.

Мати поднял голову и потерся о шею Воробья. Шерсть толстого рыжего кота защекотала ему нос. Чихнув, Мати заметил Дейзи, стоявшую вместе с остальными, с беспокойством смотревшую на Воробья. Она заглянула в глаза Мати. И он снова ощутил волну нежности и горя потери; то же самое он почувствовал при первой встрече с этой старой кошкой.

«Не беспокойся за своего друга, — говорили ее глаза. — Я о нем позабочусь. Он не будет одинок».

Мати благодарно моргнул и отошел в сторону.

— Вы будете здесь счастливы, мистер Воробей, — сказал он. И, посмотрев на остальных, повторил: — Вы будете здесь счастливы. Я это чувствую.

А потом повернулся и выбежал из амбара. Не оглянувшись.

Белая луна

Мати, Пангур, Домино и Джесс молча обогнули конюшню, откуда на них с удивлением смотрели лошади с длинными мордами. Реку не было видно, но она текла где-то рядом, и они шли вдоль нее через скошенные поля.

Пангур возглавлял движение. Время от времени он оглядывался на Мати, проверяя, верно ли они идут, но мордочка подростка ничего не выражала. Пасмурный день перешел в унылый вечер. Поля и пастбища спускались теперь вниз по склонам холмов, земля под лапами становилась все более влажной, в воздухе появился легкий запах соли. Стайка чаек парила в небе, их белые перья светились в угасающем свете. Резкие крики птиц разрывали тишину полей, и кошки опасливо на них поглядывали, когда те пролетали над их головами.

Солнце опустилось за горизонт, взамен поднялась льющая свет половинка луны. Темные поля и пастбища закончились у высокой деревянной изгороди. Пангур остановился, все собрались вокруг него. Мати осмотрел изгородь и сморщил нос. Соль в воздухе стала более заметной, но Мати улавливал и кое-что еще — слабый запах резины. Он прижал подушечку передней лапы к дереву, а друзья следили за ним. Мати вроде бы хотел пробраться за изгородь, но что-то внутреннее, глубокое, едва заметное удерживало его.

Все с ожиданием смотрели на Тигрового.

— Перелезем, да? — спросил Домино.

Мати не спешил с ответом.

— Перелезем, — сказал он наконец, но без уверенности.

Кошки легко взобрались на забор и спрыгнули по другую его сторону. Там росла высокая неухоженная трава, а над ней высились большие деревья. Земля здесь была более влажной — почти жидкой, и тонкий слой грязи налипал на лапы кошек. Они бесшумно шли между деревьями, в ветвях над их головами каркали вороны. Теперь впереди спешил Мати, несмотря на тупую боль в задней лапе. Пангур шел сразу за ним, и дальше Джесс и Домино. Ночь приобрела розовато-лиловый оттенок. Тонкая вуаль облаков повисла в небе, затеняя звезды. Лишь половинка луны прорывалась сквозь них, низкая и безупречно белая.

Мати постарался сосредоточиться на неровной почве перед собой, отгоняя образ призрачной луны. Глаз ночи был открыт лишь наполовину, но он как будто пульсировал жизнью. И следил за убегавшими кошками.

Наконец они дошли до какого-то водного потока.

— Это та самая река, вдоль которой мы шли раньше? — спросил Домино. — Она течет от шлюза Крессида?

Мати покачал головой. Он так не думал. Этот поток был шире, вода текла быстрее и пахла солью. А берега были закованы в бетон.

— Я и не знал, что бывают и другие реки, кроме нашей, — удивился черно-белый.

На мгновение Мати вспомнил реку своего детства, но тут же отогнал эту мысль.

— Их много.

Река расширилась.

— Думаю, там устье, — сказала Джесс.

— О чем это ты? — Пангур повернулся к ней.

Под его взглядом Джесс приостановилась.

— Это… это то место, где река встречается с морем. Мне рассказывал мой батрак.

— Море? — задохнулся Мати.

Ну конечно, вот почему здесь пахнет солью…

Забыв о боли в лапе, он прибавил шагу. Что говорила Этелелдра? «Беги к морю…» Тогда он сразу забыл ее слова, он и не думал очутиться в этом месте, но каким-то образом все равно его нашел. Мати бежал вдоль реки, пока перед ним не встала новая изгородь, на этот раз из проволочных звеньев, увенчанных колючими шипами.

Пангур подошел ближе:

— Иди за мной…