Бей. Беги. Замри

Анна Лакур и правда ни на что не похожа. И это вполне объяснимо. Но эта девушка с голубыми веками, ресницами как у олененка и в красной бейсболке выглядит как героиня американских фильмов, которые учительница английского языка показывала им в этом году. Она великолепная и живая – в отличие от Анны, которая давно мертва внутри.

– Ты работать собираешься? – ворчит Сандрин. – Народу полно!

Анна осторожно выходит из подсобки. Стоя за прилавком, обслуживает своих первых клиентов: улыбка, «здравствуйте», «до свидания», «спасибо», улыбка, «здравствуйте», «до свидания», «спасибо». Оказывается, люди приветливы, дети веселы, а молодые люди относятся к ней с уважением. Будто открылась дверь в другой мир. Но настороженная Анна не спешит в него входить. Сначала нужно приручить ту часть себя, о существовании которой она и не догадывалась. Сандрин учит ее всяким хитростям: как выщипывать брови, добиваясь элегантной линии, как пользоваться подводкой, чтобы подчеркнуть глаза. Она уговаривает ее сделать длинную, немного небрежную челку, которая будет акцентировать мягкие черты лица. Каждое утро в одиннадцать, когда Анна надевает форму и глядит в зеркало на свое отражение, ей кажется, что в ее сердце вспыхивает молния, электрический разряд оживляет то, что она считала утраченным. Но по вечерам, когда, умывшись и сложив форму, она возвращается домой, где мать подсчитывает выручку, а отец угрюм и устал, все это кажется ей хрупким миражом.

Настоящее прозрение наступает три недели спустя. Лавка с мороженым расположена под главным стеклянным куполом торгового центра, рядом с зоной отдыха. На скамейках там часто собирается молодежь, курит, убивая время. Сегодня четверг, у Анны только что закончился перерыв. Она старательно наполняет емкости мороженым, вытирает края, проверяет температуру. Потом поднимает голову и видит его всего в нескольких метрах: он сидит, будто прилипнув к девушке в кожаной куртке, а его постоянная свита направляется к прилавку. Он кричит им вслед: «Мне фисташковое с шоколадом и взбитыми сливками!»

Анна перестает дышать, но ее тело продолжает двигаться. Губы шевелятся, произносят слова: «Здравствуйте, что для вас?» Пальцы сжимают ложку для мороженого, плечи сгибаются, рука вытягивается, она формирует шоколадно-зеленые шарики, покрывает их взбитыми сливками. Ощущение смертельной опасности возвращается и разрастается в ее груди.

– Что-то еще?

Она протягивает им рожок с мороженым, готовясь услышать крики: «Смотрите, это же зассыха!» Она думает о последних неделях, о вкусе новой жизни, о шутках Сандрин, о ритуале, который она даже полюбила, – улыбка, «здравствуйте», «до свидания», «спасибо» – потому что каждый раз в ответ она тоже получает улыбку и слышит «до свидания, мадемуазель», «хорошего дня, мадемуазель». Она думает: «Вот он, конец». Ее переполняет бесконечная грусть, да, это конец, они все уничтожат своими насмешками, и еще они захотят отпраздновать находку, с начала лета им не хватало зассыхи, она так внезапно исчезла, фьють! Но сегодня, раз уж они ее нашли, они будут ждать ее после работы и отведут в гараж, пропахший страхом, спермой и пивом.

– Спасибо, – говорит один из них, оплачивая заказ.

И уходит. Он будто не видит ее – Анну с замершим сердцем, Анну, которая не может дышать, он не видит зассыху, как будто это не Анна. Остальные кивают ей на прощанье, и все садятся рядом со Змеем, пересмеиваются, пихают друг друга, резвятся, как дети – они ведь и есть дети, пусть и в шкуре палачей, – веселятся в двух шагах от нее, пока Змей не встает; «Окей, уходим», – она слышит его голос, свистящий голос, который вонзается в нее, вырывает внутренности; Змей берет за руку девушку в куртке, его взгляд скользит по прилавку, по Анне – и все, он уходит, а с ним и вся компания.

И все.

Это ВСЕ.

– Эй, Анна? – трясет ее Сандрин. – Ты что, спишь на ходу?

Они ее не узнали.

Анна медленно приходит в себя.

– Да что с тобой? – смеется Сандрин. – Что у тебя с лицом? На тебя снизошла благодать Божья?

– Может быть, – отвечает Анна.

Дверь в другой мир только что распахнулась настежь – как распахивается она для тех, кто умело играет роли и носит маски.

Она притормаживает там, где по вторникам и четвергам подбирает Розалинду: в эти дни они бронируют комнату для свиданий в одно и то же время, и Анна успевает вернуться в аптеку до конца рабочего дня, а Розалинда – забрать младших сестер из детского сада.